20 , . как можно объяснить тот факт, что в настоящее время расовые различия не имеют адаптивного значения для людей.

Изначально. в течение эволюции расы создавались, как приспособление человека к среде обитания. например, негроидная раса свойственна для жителей южных районов (африка) темная кожа позволяет легче переносит высокие температуры. однако. сейчас представители различных рас расселились по всей территории планеты, и имею не одно поколение потомства, то есть, представители той же негроидной расы долгое время уже живут в несвойственных им северных районах, что совершенно не соответствует приспособленности их организма к температурам северных широт

  стою по пояс в луже - льет как из ведра. эпоха плейстоцена как-то слишком неожиданно сменилась галоценом, и что со всем этим делать - никто толком не знает. к счастью, очередная порция вкусных зверей еще не успела вымереть, посему что кушать у нас пока есть. соседский гомо сапиенс, правда, как обычно недоволен. ставлю два бивня мамонта, что они уже вымрут к началу следующего тысячелетия - жалкие неженки. 

    вплавь добираюсь до берега - скорее бы уже изобрели лодку. шансы, кстати, на это есть все - вчера чуваки из соседнего племени придумали новый способ обработки нуклеуса. теперь у нас, в общем-то, есть вкладышевые орудия - ситуацию это особо не поменяло, но резать мясо или шкуры, несомненно, стало проще. уверен, что лучшие открытия еще впереди.

    возвращаюсь на свою родную стоянку - не был тут целых две недели. дождь не перестает идти, поэтому племени, скорее всего, нужно будет переехать обратно в пещеру. это, конечно, прошлый век, но придется пойти   на такие меры. у поселения какое -то движение - кажется, притащили мамонта. бедняга лежит у входа, исколотый копьями. какой-то идиот - видимо, новенький, вгрызается в ногу огромного животного.                                       - арф! - говорю я. глупец, что ты делаешь? жареное мясо гораздо вкуснее!   тот в ответ потрясает топором. он вызывает меня на поединок за то, что   я выставил его дураком перед племенем. в твою могилу не положат памятных орудий труда, говорит он, и ты не будешь интересен археологам   из будущего.   это было грубо, говорю я. мы начинаем плясать друг вокруг друга. он хватает мою руку, но я вырываюсь, и тот падает. бросает в меня топор, но промахивается. племя, тем временем, собирается вокруг нас и, кажется, начинает делать ставки. мой противник рычит. я делаю удивленное лицо и указываю пальцем за его спину: гляди, там почти вымерший подвид овцебыка!

    враг оборачивается, но быка нет. когда он вновь  поворачивается  ко мне, я стою почти вплотную и бью его по его широкому носу. нокаут, гонг. побежденного уносят, теперь он будет вынужден целую неделю заниматься собирательством вместе с женщинами. слабаков у нас не любят.                    

    я прихожу в свою хижину. крыша из шкур прохудилась, на полу мокро. моя женщина изо всех сил старается вымести всю воду из дома, но палкой   у нее это плохо выходит.                                                                                                                             - , - говорит она. отстойно, что нет ведра и швабры. ну или тряпки, на худой конец - палкой совсем неудобно.   я понимающе киваю и прижимаю ее к себе - она чудесно пахнет кореньями и потом. мы не виделись долго, слишком долго - жизнь разведчика здорово вредит семейной жизни. я провожу руками по ее бедрам.                                                                                                     - шуу? - моя женщина смотрит на меня с мольбой. нет, говорю я, новую шкуру я тебе не принес. сейчас у меня нет возможности.                           она  отталкивает  меня и заходится в крике. ее голосу могла бы позавидовать уитни, если бы та уже жила.                                                                           - агрх! - кричит женщина. у соседки хижина с нормальной крышей, мясо свежее и муж всегда дома по вечерам, а дубина у него, между прочим,               больше, чем у тебя.                                                                                                                           - уй! - говорю я, едва сдерживая злость. мужчина твоей соседки только и делает, что сидит дома и возится с камнями. и вообще, говорю я, еще раз скажешь что-нибудь подобное, я тебя в дар соседнему племени. женщина возражает, что система даров развита только у североамериканских индейцев, а у нас, на территории будущей франции, так не принято.                        

    она права. я пинаю камень, который подарил ей на годовщину, и выхожу на улицу. в доме слышится плач, но я стараюсь не обращать на него внимания. хочется курить, но сигарет пока нету. опять дождь, опять холод. до нормальной погоды еще несколько десятков тысяч лет.