Какие картины природы вызывают восхищение у лирического героя стихотворений Фета? 10 предложений.

Советую прочитать в оригинал, читается всего за 13-15 минут, а восприятие текста все равно это краткое содержание читается за 4-5 минут к  старухе агафье журавлёвой приехал сын константин иванович. с  женой и  дочкой. проведать, отдохнуть. подкатил на  такси, и  они всей семьёй долго вытаскивали чемоданы из  багажника. к  вечеру в  деревне узнали подробности: сам он  — кандидат, жена тоже кандидат, дочь  — школьница. вечером  же у  глеба капустина на  крыльце собрались мужики. как-то так получилось, что из  их  деревни много вышло знатных людей  — полковник, два лётчика, врач, корреспондент. и  так повелось, что, когда знатные приезжали в  деревню и  в  избе набивался вечером народ, приходил глеб капустин и  срезал знатного гостя. и  вот теперь приехал кандидат глеб вышел к  мужикам на  крыльцо, спросил: —  гости к  бабке агафье приехали? —  кандидаты! —  кандидаты? —  удивился глеб.  — ну  пошли проведаем кандидатов. получалось, что мужики ведут глеба, как опытного кулачного бойца. кандидат константин иванович встретил гостей радостно, захлопотал вокруг стола. расселись. разговор пошёл дружнее, стали уж  забывать про глеба и  тут он  попёр на  кандидата. —  в  какой области выявляете себя? философия? —  можно и  так сказать —  и  как сейчас философия определяет понятие невесомости? —  почему  — сейчас? —  но  ведь явление открыто недавно. натурфилософия определит это так, стратегическая философия  — совершенно —  да  нет такой философии  — стратегической,  — заволновался кандидат.  — вы  о  чем вообще-то? —  да, но  есть диалектика природы,  — спокойно, при общем внимании продолжал глеб.  — а  природу определяет философия. поэтому я  и  спрашиваю, нет  ли растерянности среди философов? кандидат искренне засмеялся. но  засмеялся один и  почувствовал неловкость. позвал жену: «валя, тут у  нас какой-то странный разговор! » —  хорошо,  — продолжал глеб,  — а  как вы  относитесь к  проблеме шаманизма? —  да  нет такой проблемы! —  опять сплеча рубанул кандидат. теперь засмеялся глеб. —  ну  на  нет и  суда нет. проблемы нет, а  танцуют, звенят бубенчиками. да? но  при же-ла-нии их  как  бы и  нет. ещё один вопрос: как вы  относитесь к  тому, что луна тоже дело рук разума. что на  ней есть разумные существа. —  ну  и  что? —  спросил кандидат. —  а  где ваши расчёты естественных траекторий? как вообще ваша космическая наука сюда может быть приложена? —  вы  кого спрашиваете? —  вас, мыслителей. мы-то ведь не  мыслители, у  нас зарплата не  та. но  если вам интересно, могу поделиться. я  предложил  бы начертить на  песке схему нашей солнечной системы, показать, где  мы. а  потом показать, по  каким законам, скажем, я  развивался. —  интересно, по  каким  же? —  с  иронией спросил кандидат и  значительно посмотрел на  жену. вот это он  сделал зря, потому что значительный взгляд был перехвачен. глеб взмыл ввысь и  оттуда ударил по  кандидату: —  приглашаете жену посмеяться. только, может быть, мы  сперва научимся хотя  бы газеты читать. кандидатам это тоже бывает —  послушайте! —  да  нет  уж, послушали. имели, так сказать, удовольствие. поэтому позвольте вам заметить, господин кандидат, что кандидатство  — это не  костюм, который купил  — и  раз и  навсегда. и  даже костюм время от  времени надо чистить. а  уж  кандидатство-то тем поддерживать надо. на  кандидата было неловко смотреть, он  явно растерялся. мужики отводили глаза. —  нас, конечно, можно удивить, подкатить к  дому на  такси, вытащить из  багажника пять если приезжаете в  этот народ, то  подготовленней надо быть. собранней. скромнее. —  да  в  чем  же наша нескромность? —  не  выдержала жена кандидата. —  а  вот когда одни останетесь, подумайте хорошенько. до  свидания. приятно провести среди народа! глеб усмехнулся и  не  торопясь вышел из  избы. он  не  слышал, как потом мужики, расходясь от  кандидата, говорили: «оттянул он  дошлый, собака. откуда он  про луну-то срезал». в  голосе мужиков даже как  бы жалость к  кандидатам, сочувствие. глеб  же капустин по-прежнему удивлял. изумлял. восхищал даже. хоть любви тут не  было. глеб жесток, а  жестокость никто, никогда, нигде не  любил ещё.