Які герої є історичними а які вигаданими у творі таємничий посол

кн. i, ч. 3, гл. 5 “ последних числах июня (армейский 12-ый казачий) полк выступил на маневры. по распоряжению штаба дивизии полк походным порядком прошел до города ”

“ стреляют! - почти крикнул прохор.

страх налил мутью его телячьи глаза. григорий поднял голову:
перед ним двигалась в такт с конской спиной серая шинель взводного урядника, сбоку млело поле с нескошенными делянами жита, с жаворонком, плясавшим на уровне телеграфного ”

“ подтянулась к деревушке. во дворах кишат солдаты; в хатах -суетня: хозяева собираются выезжать. всюду на
лицах жителей лежала печать смятения и растерянность. в одном дворе григорий, проезжая, видел: солдаты развели огонь под крышей сарая, а хозяин - высокий седой белорус, - раздавленный гнетом внезапного несчастья, ходил мимо, не обращая внимания. григорий видел, как семья его бросала на телегу
подушки в красных наволочках, разную рухлядь, а хозяин заботливо нес сломанный обод колеса, никому не нужный, пролежавший на погребице, быть может, десяток ”

“ пики к бою, шашки вон, в атаку марш-марш! - обрезал есаул команду и выпустил коня.

глухо охнула земля,
распятая под множеством копыт. григорий едва успел опустить пику (он попал в первый ряд), как конь, захваченный хлынувшим потоком лошадей, рванулся и понес, забирая вовсю. впереди рябил на сером фоне поля подъесаул полковников. неудержно летел навстречу черный клин пахоты. первая сотня взвыла
трясучим колеблющимся криком, крик перенесло к четвертой сотне. лошади в комок сжимали ноги и пластались, кидая назад сажени. сквозь режущий свист в ушах григорий услышал хлопки далеких еще выстрелов. первая цвинькнула где-то высоко пуля, тягучий свист ее забороздил стеклянную хмарь неба. григорий
до боли прижимал к боку горячее древко пики, ладонь потела, словно смазанная слизистой жидкостью. свист перелетавших пуль заставлял его клонить голову к мокрой шее коня, в ноздри ему бил острый запах конского пота. как сквозь запотевшие стекла бинокля,   видел бурую гряду окопов, серых людей,
бежавших к городу. пулемет без передышки стлал над головами казаков веером разбегающийся визг пуль; они рвали впереди и под ногами лошадей ватные хлопья пыли.

в середине грудной клетки григория словно одубело то, что до атаки суетливо гоняло кровь, он не чувствовал ничего, кроме
звона в ушах и боли в пальцах левой

..высокий белобровый австриец, с надвинутым на глаза кепи, хмурясь, почти в упор выстрелил в григория с колена. огонь свинца опалил щеку. григорий повел пикой, натягивая изо всей силы удар настолько был силен, что пика, пронизав вскочившего на
ноги австрийца, до половины древка вошла в него. григорий не успел, нанеся удар, выдернуть ее и, под тяжестью оседавшего тела, ронял, чувствуя на ней трепет и судороги, видя, как   австриец, весь переломившись назад (виднелся лишь острый небритый клин подбородка), перебирает, царапает
скрюченными пальцами древко. разжав пальцы, григорий въелся занемевшей рукой в эфес шашки.

австрийцы бежали в улицы предместья. над серыми сгустками их мундиров   дыбились казачьи ”

кн. i, ч. 3, гл. xiii “ дернул поводья, норовя зайти с подручной стороны, чтобы
удобней было рубить; офицер, заметив его маневр, выстрелил из-под руки. он расстрелял в григория револьверную обойму и выхватил палаш. три сокрушительных удара он, как видно искусный фехтовальщик, отразил играючи. григорий, кривя рот, настиг его в четвертый раз, привстал на стременах (лошади их
скакали почти рядом, и григорий видел пепельно-серую, тугую, бритую щеку венгерца и номерную нашивку на воротнике мундира), он обманул бдительность венгерца ложным взмахом и, изменив направление удара, пырнул концом шашки, второй удар нанес в шею, где кончается позвоночный столб. венгерец, роняя
руку с палашом и поводья, выпрямился, выгнул грудь, как от укуса, слег на луку седла. чувствуя чудовищное облегчение, григорий рубанул его по голове. он видел, как шашка по стоки въелась в кость выше уха.

страшный удар в голову сзади вырвал у григория сознание. он ощутил во рту
горячий рассол крови и понял, что падает, - откуда-то сбоку, кружась, стремительно неслась на него одетая жнивьем земля.

жесткий толчок при падении на секунду вернул его к действительности. он открыл глаза; омывая, их залила кровь. топот возле уха и тяжкий дух лошади: "хап, хап,
хап! " в последний раз открыл григорий глаза, увидел раздутые розовые ноздри лошади, чей-то пронизавший стремя сапог. "все", - змейкой скользнула облегчающая мысль. гул и черная пустота.”