Придумать 10 вопросов к рассказу про снегурочку и мизгиря
(не фигню нести )
​

Характер онегина в первой части романа раскрывается в сложном диалогическом отношении между героем и автором. пушкин и входит в образ жизни онегина, и поднимается над ним в другое, более широкое измерение бытия. диалог этот обусловлен не только различиями в характерах онегина и автора, но и временной дистанцией между ними. время героя и время автора не . образ жизни, который ведет онегин, хорошо знаком автору, но остался для него далеко позади, в прошлом. в настоящее время автор уже переболел многими «онегинскими» недугами и успел исцелиться от них, подняться к новому пониманию смысла жизни.  заметим, что вся первая глава в ее повествовательной части, касающейся евгения онегина, посвящена не характеристике внутреннего мира героя, а детальному описанию его образа жизни, типичного для всей светской молодежи 1810х годов. пушкин, лишая онегина голоса, берет рассказ о нем в свои руки и начинает его с воспитания героя. оказывается, что с детских лет его окружали люди. вместо няни за ним ходила француженка потом ее сменил французский гувернер, который «учил его всему шутя». пушкин знал существо этих «шуток» и понимал, что скрывалось за формулой «не докучал моралью строгой». вспомним пушкинскую характеристику французского xviii века, гордого века европейского просвещения, «разрушительным гением» которого был вольтер. и хотя мальчики «учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь», основы просветительской философии на бытовом уровне усваивались ими довольно легко. в центре этой философии, сокрушившей «господствующую религию — вечный источник поэзии всех народов», оказался предоставленный самому себе «естественный человек». целью его существования была свобода, заключавшаяся в удовлетворении «естественных потребностей». провозглашалось полное и «святое» право каждого наслаждаться этим удовлетворением. а для смягчения «войны всех против всех» заключался «общественный договор» — узаконенная сделка между «самоценными» . на уровне национальном — это добровольно принятое бремя государственных «повинностей».