1. Сұраққа жауап беріңіз- А) Организмдердің бөліп шығару өнімдерін ата және сипаттама бер.
Ә) Фотосинтез процесін түсіндіріңіз.
Б) Ядро дегеніміз не?
В) Тірі организмдерде заттардың тасмалдануы қалай жүреді?
Г) Екімембраналы органоидтерге не жатады?

это жители дома хлебникова в рассказе «тимка»; слушатели, которые «сидят, лежат и жадно, молча питаются странной чепухой брундукова» в рассказе «вечер у панашкина».

горький гневно обличает мещанство как антиобщественное явление не только непосредственно в мещанском сословии, но и в других слоях общества, какими бы формами внешней жизни оно ни прикрывалось.

жестокость, эгоизм, внутренняя пустота, тупость мещанства отражены в «зрителях», в «слушателях» брундукова. но недаром рассказчик, глядя на этих «слушателей», пишет: «а мне всё вспоминаются вечера у шамова. там люди играют знаниями, точно дети, без устрашающих фантазий брундукова, вроде жевательной машины».

обстановка дома шамова ничего общего не имеет, казалось бы, с прядильной улицей: здесь — образованность, изящество и красота. но осведомленность этих людей в , в искусстве оказывается тем же стремлением «зрителей» заполнить свою пустоту, оградить себя от жизни, замкнуться в кругу личного благополучия и покоя. «слишком стремительно мечутся мысли < > и кажется, что не тревога за жизнь, за людей родит их, а— иное » рассказчик, который приходит в этот дом с надеждой найти ответы на мучающие его общественные вопросы, начинает понимать, что здесь — лишь «игра умов», хвастовство друг перед другом и полное равнодушие к культуре, народу, государству, о которых так много гости шамова говорят. эти люди не обогащают себя, свой опыт искусством, а лишь берут его напрокат. поэтому «поиграв мыслями», возбудив свой аппетит, они с таким утробным удовольствием кончают бездумно свой вечер у стола. заключает автор рассказ ремаркой рассказчика, покинувшего дом шамова: «со мною что-то случилось,— такая тоска сжимает сердце, такая »

та же эгоистическая замкнутость и пустота, что и у зрителей, но только тучно-сытая, у сухомяткина и лохова, лишь с той разницей, что шамова и жития святых жителей прядильной улицы здесь заменяет увлечение фокусами.

в этих рассказах нет романтической приподнятости «проходящего», а есть монологи рассказчика, а чаще реплики, оценочные и обличающие.

если в первой части цикла «проходящий» встречал порою людей, созвучных себе, близких по строю чувств и мыслей, то здесь он встречает чаще людей, которые вызывают в нем или отталкивающее чувство, или сострадание.

однако противоречия между рассказами всего цикла нет, недаром горький объединил их в один сборник. здесь скорее — внутреннее развитие: от выявления способности народа к переустройству жизни— к обличению ее социальных условий, к мысли о необходимости скорейшего преобразования действительности.