Что было общего в деятельности Феофана Прокоповича и епископа Питирима? этот ответ не подходит:Деятельность Феофана Прокоповича и епископа Питирима была направлена на укрепление официального православия, укрепление светской власти над церковью.

Вопрос о том, как отразился разрыв между римом и константинополем на отношениях между славянскими странами, оставшимися в орбите православного мира, и их католическими соседями, не во всех случаях поддается решению. так, достаточно сложно оказывается оценить положение, сложившееся в болгарии. иерархи, возглавлявшие болгарскую церковь, не только безоговорочно стали на сторону константинополя, но и активно участвовали в выработке той позиции, которую заняла в разразившемся конфликте византийская церковь. так, охридский архиепископ лев, глава болгарской церкви в середине xi в., был автором известного послания с обличениями латинян, послужившего одним из толчков к окончательному разрыву между церквами. один из его преемников, феофилакт, занимавший охридскую кафедру в конце xi — начале xii в., был также автором специального трактата о заблуждениях латинян, фрагменты из которого он нашел нужным включить и в написанный им текст жития патрона кафедры — святого климента[1]. однако следует учитывать, что болгария была завоеванной страной, куда стоявшие во главе болгарской церкви иерархи присылались из константинополя. оба упомянутых выше архиепископа не только находились до своего назначения в константинополе, но и принадлежали к клиру главного храма константинопольской патриархии — собора св. софии[2]. неудивительно, что их отношение к латинянам совпадало с отношением высшего византийского духовенства. выраженная ими точка зрения была, разумеется, официальной и признанной. однако в какой мере она действительно проникла в сознание подчиненного болгарского населения? взгляды и стремления широких кругов болгарского общества в эпоху византийского господства находили выражение в апокрифических текстах, появившихся главным образом во 2-й половине xi в., в которых идеализированное представление о прошлом сочеталось с пророчествами о грядущем торжестве в будущем. в этом слое текстов не обнаруживается каких-либо выпадов против латинян, в т. н. болгарской апокрифической летописи имеется явно вымышленное сообщение о том, как праведный правитель болгарии «святой» петр, спасаясь от нашествия иноплеменников, «бежа на западь вь римь и тоу сконча житие свое»[3]. в других местах того же источника среди вымышленных свидетельств говорится, что царь константин «насели землю бльгарьскую оть земли западние», а неправедный царь симеон «погоуби землю бльгарскоую, иероусалимскою и римьскоую»[4]. во всем этом трудно видеть проявление враждебного отношения к латинянам: «святой» царь находит приют на «западе», в риме, с «запада» заселяют болгарскую землю, одновременно ее вместе с «римской» землей разоряет дурной правитель. в той же связи стоит отметить, что в 1072 г. восставшие болгары пригласили на болгарский трон константина бодина, сына зетского князя михаила. владения михаила зетского входили в сферу юрисдикции римской церкви, а сам он в 1077 г. признал себя ленником папы григория vii. антилатинская агитация византийских иерархов не нашла благоприятной почвы в южнославянской среде, возможно, потому, что с латинянами местное население по существу не сталкивалось, а его главными врагами (помимо покорителей-греков) были постоянно вторгавшиеся из-за дуная кочевые племена. для того, чтобы объективно оценить, какие взаимоотношения сложились между странами славянского мира разной конфессиональной ориентации после 1054 г., необходимо рассмотреть имеющиеся свидетельства об отношении к латинскому миру в древней руси — стране, входившей в зону культурно-религиозного влияния византии, но политически независимой от константинополя.