Каждому наречию 7 преложения

Ни на одной самой подробной карте вы не найдете сегодня этой деревни. она была уничтожена фашистскими карателями весной 1943 года. 5 апреля 1943 года газета плещеницкого подпольного рк кп(б)б «ленинец» поместила на своих страницах статью «запомни! отомсти! » в статье рассказывалось о трагедии деревни хатынь, это произошло 22 марта 1943 года. специальный карательный отряд фашистов окружил деревню. ни один из взрослых жителей хатыни не смог остаться незамеченным. только троим детям - володе яскевичу, его сестре соне и саше желобковичу - удалось скрыться от гитлеровцев. все остальное население хатыни, от мала до велика, фашисты согнали в один из сараев. сюда семьи иосифа и анны барановских с 9 детьми; александра и александры новицких с 7 детьми; столько же детей было в семье казимира и елены иотко, самому маленькому, юзику, исполнился один год. в сарай пригнали стариков и. и, рудака, п. и. рудак, с. к. миронович, ю. а. карабан, р. с. желобковича и совсем маленьких, двухлетних мишу желобковича, лену миронович, вову карабана. не дрогнули каменные сердца изуверов, когда они вели на казнь 19-летнюю веру яскевич с 7-недельным сыном толиком. когда все население деревни было согнано в сарай, гитлеровцы заперли дверь, обложили сарай соломой, облили бензином и подожгли. огромное зловещее пламя взметнулось в небо. в дыму задыхались и плакали дети. тех, кто пытался вырваться из огня, каратели расстреливали из автоматов. хатынская земля потемнела от крови, содрогалась от мук людских. 149 жителей хатыни заживо сгорели в огне. среди них - 75 детей. деревню каратели разграбили и сожгли. исчезла еще одна - уже которая по счету! - деревня с карты белоруссии. но слово «хатынь» понесло в века гнев, боль и скорбь всех сожженных деревень, пепел тысяч уничтоженных советских людей. не все хатынцы погибли, как считали каратели. три человека - виктор желобкович, антон барановский, иосиф каминский - вышли живыми из огня. они выжили, чтобы еще и еще раз обличить кровавое лицо фашизма, еще и еще раз сказать войне «нет! » под напором десятков людей рухнули двери сарая и люди, полные ужаса, в охваченной пламенем одежде, бросились врассыпную, фашисты открыли по убегавшим огонь. в горящей одежде, крепко держа за руку семилетнего витю, бежала анна желобкович. она старалась прикрыть сына от пуль своим телом. и вдруг упала, скошенная свинцовой смертью, упала, увлекая за собой раненого в руку витю. так и пролежал он до ухода карателей у трупа самого родного на свете человека- матери, дважды подарившей ему жизнь. из девяти детей семьи иосифа и анны барановских в живых остался один - 12-летний антон. выбежав из горящего сарая, он был ранен в обе ноги, упал, и гитлеровцы приняли его за мертвого. третий свидетель хатынской трагедии - иосиф иосифович каминский. израненный, обгоревший, он нашел среди трупов односельчан изувеченное тело своего сына и услышал его последние предсмертные слова. в память сотен деревень, уничтоженных -фашистскими оккупантами, в январе 1966 года было принято решение о создании мемориального комплекса «хатынь»». архитекторы ю. м. градов, в. п. занкович, л. м. левин, скульптор с. и. сели-ханов и главный инженер в. п. макаревич разработали проект комплекса. первая его очередь была завершена в конце 1968 года. открытие второй очереди мемориала состоялось 5 июля 1969 года, в дни празднования 25-летия освобождения белоруссии от -фашистских захватчиков. авторы мемориала смогли глубоко осмыслить трагедию простых советских людей. они вдохнули жизнь, вложили душу в камень и бронзу, и эти неподатливые материалы заговорили сурово, гневно, обличающе. бежит, устремляясь вперед, широкая асфальтированная лента шоссе минск - витебск. обычные дорожные знаки по сторонам. и вдруг справа, на 54-м километре,- тревожный смолкают песни, обрываются оживленные беседы. машины меняют маршрут - поворачивают вправо, к месту трагедии. каждый километр четко отбивают беломраморные глыбы - первая, вторая, третья, четвертая, пятая. и вот мемориал. в центре возвышается бронзовая скульптура непокоренного человека - человека, вынесшего на своих плечах все тяготы войны, вставшего живым из огня. боль и гнев, скорбь и месть выражены на лице его. а руки, натруженные крестьянские руки, горестно и бережно держат тело замученного ребенка. и кажется, бронзовые уста непокоренного говорят: «будь проклят, фашизм! » дорожка из серых железобетонных плит ведет экскурсантов к бывшей деревенской улице. на месте каждого из 26 сгоревших домов лежит первый венец сруба. только сделан он не из дерева - из бетона, и цвет его не радует глаз, он серый, пепельный. внутри сруба - обелиск тревожного силуэта, увенчанный колоколом. на обелиске - мемориальная плита с фамилиями и именами непокорившихся врагу, заживо сожженных хатынцев.