Чего боится фриц из щелкунчика?
​

глава 7. (vii)

начинается со "я рано понял, что у деда - один бог, а у бабушки - другой.

"

«я рано понял, что у деда – один бог, а у бабушки – другой. мне было ясно, что этому богу (бабушки) легко и покорно подчиняется всё: люди, собаки, птицы, пчёлы и травы; он ко всему на земле был одинаково добр, одинаково близок…

  бабушкин бог был понятен мне и не страшен. было просто невозможно скрыть что-либо от этого доброго бога. и, кажется, даже не возникало желания скрывать…

    другое дело было с богом дедушки. рассказывая мне о необоримой силе божией, он всегда и прежде всего подчеркивал ее жестокость: вот, согрешили люди и – потоплены, еще согрешили и – сожжены, разрушены города их; вот бог наказал людей голодом и мором, и всегда он – меч над землею, бич грешникам.

    я, конечно, грубо выражаю то детское различие между богами, которое, помню, тревожно раздвояло мою душу, но дедов бог вызывал у меня страх и неприязнь: он не любил никого, следил за всем строгим оком, он, прежде всего, искал и видел в человеке дурное, злое, грешное. было ясно, что он не верит человеку, всегда ждет покаяния и любит наказывать. и дед был таким же жестоким и суровым, как и его бог.

    в те дни мысли и чувства о боге были главной пищей моей души, самым красивым в жизни, – все же иные впечатления только обижали меня своей жестокостью и грязью, возбуждая отвращение и грусть. все, что было самым лучшим и светлым из всего, что окружало меня, – так это бог бабушки, такой милый друг всему живому. и, конечно, меня не мог не тревожить вопрос: как же это дед не видит доброго бога? »