Какие кыргызские старинные духовые инструменты используются в наши дни?

Комуз — древний кыргызский струнный инструмент. Состоит из двух основных частей: корпуса и грифа, вдоль которого натянуты три струны. Длина инструмента — примерно 90 сантиметров, самая широкая часть — 19,5-22,5. Все детали — корпус, головка, гриф, кобылка и колки — сделаны из дерева. В древности струны делали из кишок и жил животных, сейчас используют шелковые нити или синтетические материалы. Качество звучания комуза зависит от струн и вида дерева, из которого он сделан

Кыл-кыяк — двухструнный смычковый инструмент из дерева урюка или тутовника. Длина — не больше 65-70 сантиметров, глубина чашки корпуса — 3,5-5 сантиметров, с формой, напоминающей разрезанную пополам перевернутую грушу. Ее половина покрыта декой, которую обтягивают выделанной верблюжьей шкурой. Снизу поперек устанавливают подпорку. Внизу в середине деки натягивают кусок тонкой кожи — куткун (струнодержатель), край которой закрепляется на конце инструмента

Керней — один из духовых кыргызских инструментов, аналог горнов. Издает очень сильный звук натурального звукоряда. Его использовали как самостоятельный инструмент для оповещения в военных походах или вместе с сурнаем, добулбасом на различных торжествах. Упоминания об этом инструменте в эпосе «Манас» встречаются чаще, чем о других инструментах.

Сурнай (зурна) — язычковый деревянный духовой музыкальный инструмент с двойной тростью, коническим каналом, игровыми отверстиями и раструбом. Длина инструмента — от 40 до 65 сантиметров, мундштука — 4, диаметр раструба 5—6 сантиметров.

Сыбызгы (свирель) — один из древних духовых инструментов. Род открытой продольной флейты с закрытым вторым концом. При игре держат поперек. В древности делали из дерева. Инструмент, изготовленный из меди, иногда называли «жез най». Сейчас изготавливают только из дерева урюка. Длина — 45 сантиметров, внутренний диаметр — примерно 16 миллиметров. Раньше имел от 4 до 6 отверстий, сейчас — 10

Авторская песня — это состояние это другое измерение. там нет серого в таких случаях я чувствую себя натянутой хочется жить именно этим моментом, а не прошлым или будущим, как с нами часто бывает. а. галанова современная авторская песня — особое явление в минувшего столетия. в чем-то кардинально новое, в чем-то возвратившееся к традициям песен средневековых придворных певцов и бродячих артистов это явление преобразило культуру xx века. авторская песня многоплановая, включающая в себя множество течений и направлений, опор на традиции прошлого, является обязательно свободным волеизъявлением автора, свободным от денежной зависимости и каких-либо убеждений извне. наиболее известные представители авторской песни — а. а. якушева, ю. ким, вл. чернов и, конечно, ю. и. визбор, ю. а. кукин, е. и. клячкин, н. н. матвеева, а. м. городницкий. их творчество сильно отличается друг от друга, но при этом произведения объединяются общими мотивами и сходством лирического героя — романтического, свободного, сильного человека. это бродяга-мечтатель, с рюкзаком и гитарой за спиной, может, турист, а может — геолог, разведчик непокорной, суровой тайги. говоря об авторской песне нельзя не вспомнить о б. ш. окуджаве, ярчайшем представителе этого направления. его творчество несколько не вписывается в общую колею направления, однако не перестает от этого быть притягательным, завораживающим. иной у окуджавы и лирический мир, и герой, уставший от рутинности повседневной жизни и сбегающий от нее, но не в лес или горы, как прочие, а в романтизированный мир прошлых веков. это век пушкинских гусаров с прекрасными , и дуэлями, это господа юнкера начала xx века, это революция с прекрасной «комсомольской богиней». однако есть представитель авторской песни, навсегда вошедший в , чтимый и оставшийся в памяти уже нескольких поколений, — в. с. высоцкий. его судьба изменчива, как сама жизнь — в чем-то приятная и радостная, в чем-то драматичная и тяжелая. официального признания ему не суждено было дождаться при жизни, и книги стали выпускаться только после его смерти. но уже при жизни автора настигла слава и искренняя любовь настоящего ценителя его поэзии — народа. сотни песен, вышедших из-под пера высоцкого, представляют богатое наследие для читателей. творчество его оказалось по истине всеохватным — темам и героям произведений нет счета. но в любом своем произведении высоцкому важно раскрыть характер человека, его внутренний мир. а так как характер ярче всего раскрывается в экстремальной, нестандартной ситуации, многие из его героев и помещаются в чуждую для них среду. много у высоцкого сатирических и иронических произведений. предметы насмешки — самые разные, но чаще всего в центре иронического взгляда оказываются образы, навеянные перестроечными временами. сатира поэта двойственна. с одной стороны, он несомненно смеется над нелепостью выдуманных им, а может, взятых из реальной жизни, героями. с другой — он искренне им сочувствует, так как видит в сложившемся положении не только их вину. в этом контексте хотелось бы отметить стихотворение «диалог у телевизора», высмеивающего пустую болтовню жен, разлагающее влияние телевизора, апатичность и вечную заторможенность мужей: ой, вань, гляди, какие клоуны! рот — хоть завязочки ой, до чего, вань, размалеваны, и голос — как у алкашей! а тот похож — нет, правда, вань, — на шурина — такая ж пьянь. ну нет, ты глянь, нет-нет, ты глянь, — я — вправду, вань! — послушай, зин, не трогай шурина: какой ни есть, а он — родня, — сама намазана, прокурена — гляди, дождешься у меня! подобные реплики как вани так и зины комичны. они лишены практически всякого смысла, но к сожалению, слишком жизненны. кроме того, в этом произведении передается чертов замкнутый круг, непобедимая жизненная рутина, истребляющая в душе человека все ценное, тонкое, романтичное: — ты, зин, на грубость нарываешься, все, зин, обидеть норовишь! тут за день так придешь домой — там ты сидишь! ну, и меня, конечно, зин, все время тянет в магазин, — а там — ведь я же, зин, у не пью один! финал одновременно смешон и жалок, так как изображает судьбы тысячи тысяч простых семей эпохи перестройки. и не только на ване и зине лежит ответственность за собственную неуклюжесть и глупость. многие стихотворения барда, написанные в жанре притч, , диалогов, имеют тонкий философский подтекст. как и в притчах с аллегорий автор описывает то, что прямо сказать нельзя. так в стихотворении «за что аборигены съели кука», вопрос, заданный названием, раскрывается сам собой — за то, что был сильным, умным, добрым. а уж кто такие аборигены, читателю предстоит догадаться самому, что, впрочем, не составит большого труда.