Написать рассказ,о том,как падает,кружится снежинка.рассказать какие чувства,мысли она вызывала.

Если посмотреть в окно то мы увидим как падает первый снег, он бывает только раз в год. это такое удивительное чудо природы,его практически невозможно описать словами. но все таки я попробую! снег-это пушистое покрывало, покрывающие нашу землю зимой. белый как белоснежный лист бумаги.мы видим много вокруг зимой: влюбленные пары снежинок весело кружатся у меня под               дальше сам

Мать рассказчика родилась в Соломбале (историческом районе Архангельска). У его деда Ивана Михайловича была мастерская по пошиву парусов. В мастерскую часто захаживали моряки, но мать рассказчика была девушкой скромной и строгой и, если не работала, то сидела у окна с книгой. Все уважали её и звали по имени и отчеству — Анной Ивановной.

Однажды в мастерскую зашёл «бравый мурманский штурман», увидел Анну Ивановну, но знакомиться с девушкой при отце не посмел. На следующий день сестра девушки, «модница и любительница ходить по гостям», рассказала, что танцевала с красавцем-штурманом, который говорил только об Анне Ивановне. Девушка, однако, и слышать о штурмане не хотела.

Вскоре Ивана Михайловича навестил знакомый капитан. Он передал Анне Ивановне конверт с фотографией мурманского штурмана. Сначала девушка рассердилась, но потом смилостивилась и всё лето смотрела на эту фотографию. Осенью, когда кончилась навигация, штурман вернулся из плаванья, познакомился с Иваном Михайловичем и вскоре женился на Анне Ивановне.

Жил штурман в Архангельске, в маленьком домишке с низенькими, словно каюты, комнатками. По стенам, на полочках стояли модели кораблей, а с потолков свисали резные деревянные птички.

В первые после замужества годы Анна Ивановна ходила в плаванье вместе с мужем. Потом у неё родилось двое детей — рассказчик и его сестра — и женщина стала ждать мужа дома.

Из-за местных суеверий, детей до года в Архангельске не фотографировали, не рисовали и даже зеркало им не показывали, поэтому рассказчик не знает, как он выглядел в раннем детстве. Сфотографировали его после года жизни.

Такое чудышко толстоголовое в альбоме сидит, вроде гири на прилавке.

Рассказчик любил засыпать у матери на коленях и слушать протяжные песни. На людях Анна Ивановна не пела, только когда одна оставалась или на лодке в море выходила.

Отец рассказчика проводил в плаваньях всю навигацию, поэтому дети радовались, когда он был дома, рассказывал и пел им про море. Рассказчика отец часто водил пароходы смотреть. Мальчику нравилось бывать в машинном отделении, а вот «громоносного» пароходного гудка он боялся и начинал реветь.

Осенью, когда начинались шторма, Анна Ивановна не знала покоя — тревожилась о муже. В такой же тревоге жили и остальные жёны моряков. Соберутся именины или свадьбу праздновать, увидят, как рамы подрагивают от сильного ветра, и сразу веселье от них уходит.

Осенью в Архангельск приходили кемские , и в дом рассказчика являлись гости. В тех местах людям часто за глаза давали прозвища. Однажды в гости пришёл «почтенный капитан» по прозвищу Мошкарь, а рассказчик взял и назвал его по прозвищу.

В детстве рассказчик часто так впросак попадал. Лет в пять побывал он на свадьбе, и так ему понравилось, что он окликнул жившего на их улице богача по прозвищу и заявил, что женится на его полуторалетней дочке.

Несколько лет рассказчик прожил в деревне Уиме, где вместе с сестрой нянчил соседскую шестимесячную девочку — качал её в подвешенной на пружине зыбке так, что девочка переворачивалась вверх тормашками.

Весной взрослых часто не было дома. Дети боялись проходящих через деревню странников и запирались в одной избе, а чуть что — прятались по углам. Боялись и «орды», живущей в лесу. Пойдут за морошкой, увидят чёрный пень и пугаются. А орда на самом деле маленькая, пёстрая и людям не показывается.

В конце зимы, когда все жители деревни отправлялись корабли ремонтировать, дети собирались в избе и играли в свадьбу, песни пели, угощали друг друга. Старики за это ругались — шёл великий пост.

О своём раннем детстве рассказчик слышал от мамы и тётки, остальное помнит сам.

Ко всему, что глаз видит и ухо слышит, были у нас, у ребят, присказки да припевки. И к дождю, и к солнцу, и к ветру, и к снегу, и к зиме, и ко всякой ползучей букашке, и летучей птице.

Увидев стаю ворон, ребята кричали: «У задней вороны пуля горит!». Они были уверены, что суматоха в вороньей стае начиналась именно из-за этих слов — ни одна ворона не хотела лететь задней.

Отец рассказчика хорошо рисовал. Он нарисовал и подарил сыну на Новый год азбуку, по которой тот и выучил все буквы. Весной выученное за зиму писали на гладком береговом песке.

Затем рассказчик пошёл в школу. Учиться он не любил, потому что в школе не рассказывали ни о море, ни о родном крае. Насколько «казённая наука» не давалась рассказчику, настолько интересно ему было всё, что он видел в море и слышал о нём