Как простаковы относились к государственной службе?
Фонвизин "Недоросль" ​

Эта поэзия довольства, поэзия сытости, , отталкивала бы нас, не будь она абсолютно чистой от налета пресыщенности. пресыщенности нет и в помине; вот почему то, что вкусно, что чувственно приятно для самого невинного, но и самого прозаичного из человеческих вожделений, переживается с полной искренностью как «прекрасное». в уютном, тяжеловесном, насыщенном запахами обиходе поэт ощущает не какую-нибудь иную, а ту самую красоту, которую он же видел льющейся в блеске солнечных лучей «с синей крутизны эфира». но увидеть ее могут только глаза, которые приучены глядеть на каждый предмет — повторим еще раз это слово — , которым не надоедает и только поэтому не становится постылой радость. а для этого недостаточно элементарного упоения жизнью, какое можно назвать стихийным, а можно назвать животным, и это будет одно и то же. нет, здесь нужно отнюдь не природное, а нравственное свойство души — ее дисциплина, ее бодрая осанка, ее славная воинская выправка. это свойство державин умудряется неизменно сохранять вопреки своей эмоциональной безудержности, среди чувственного разгула и напора внешних впечатлений.