План вірша 'в день мого тридцятишестиліття" Джордж Байрон​

Как мать над сыновней могилой, стонет кулик над равниной унылой, пахарь ли песню вдали запоет - долгая песня за сердце берет; лес ли начнется - сосна да не весела ты, родная картина! что же молчит мой озлобленный сладок мне леса знакомого шум, любо мне видеть знакомую ниву - же я волю благому порыву и на родимую землю мою все накипевшие слезы пролью! злобою сердце питаться устало - много в ней правды, да радости мало; спящих в могилах виновных теней не разбужу я враждою моей. родина-мать! я душою смирился, любящим сыном к тебе воротился. сколько б на нивах бесплодных твоих даром не сгинуло сил молодых, сколько бы ранней тоски и печали вечные бури твои ни нагнали на боязливую душу мою - я побежден пред тобою стою! силу сломили могучие страсти, гордую волю погнули напасти, и про убитою музу мою я похоронные песни пою. перед тобою мне плакать не стыдно, ласку твою мне принять не обидно - дай мне отраду объятий родных, дай мне забвенье страданий моих! жизнью измят и скоро я мать не враждебна и к блудному сыну: только что я ей объятья раскрыл - хлынули слезы, прибавилось сил. чудо свершилось: убогая нива вдруг просветлела, пышна и красива, ласковей машет вершинами лес, солнце смотрит с небес. весело въехал я в дом тот угрюмый, что, осенив сокрушительной думой, некогда стих мне суровый как он печален, запущен и хил! скучно в нем будет. нет, лучше поеду, благо не поздно, теперь же к соседу и поселюсь среди мирной семьи. славные люди - соседи мои, славные люди! радушье их честно, лесть им противна, а спесь неизвестна. как-то они доживают свой век? он уже дряхлый, седой человек, да и старушка немногим моложе. весело будет увидеть мне тоже сашу, их недалеко их дом. всё ли застану по-прежнему в нем? 2 добрые люди, спокойно вы жили, милую дочь свою нежно любили. дико росла, как цветок полевой, смуглая саша в деревне степной. всем окружив ее тихое детство, что позволяли убогие средства, только развить воспитаньем, увы! эту головку не думали вы. книги ребенку - напрасная мука, ум деревенский пугает наука; но сохраняется дольше в глуши первоначальная ясность души, рдеет румянец и ярче и мило и молодо дитятко ваше, - бегает живо, горит, как алмаз, черный и влажный смеющийся глаз, щеки румяны, и полны, и смуглы, брови так тонки, а плечи так круглы! саша не знает забот и страстей, а уж шестнадцать исполнилось выспится саша, поднимется рано, черные косы завяжет у стана и убежит, и в просторе полей сладко и вольно так дышится ей. та ли, другая пред нею дорожка - смело ей вверится бойкая ножка; да и чего побоится всё так спокойно; кругом тишина, сосны вершинами машут , - кажется, шепчут, струясь незаметно, волны над сводом зеленых ветвей: "путник усталый! бросайся скорей в наши объятья: мы добры и рады дать тебе, сколько ты хочешь, прохлады". полем идешь - всё цветы да цветы, в небо глядишь - с голубой высоты солнце ликует природа! всюду приволье, покой и свобода; только у мельницы злится река: нет ей неволя горька! бедная! как она вырваться хочет! брызжется пеной, бурлит и клокочет, но не прорвать ей плотины своей. "не суждена, видно, волюшка ей, - думает саша, - безумно " жизни кругом разлитой ликованье саше порукой, что милостив саша не знает сомненья тревог. вот по распаханной, черной поляне, землю взрывая, бредут поселяне - саша в них видит довольных судьбой мирных хранителей жизни простой: знает она, что недаром с любовью землю польют они потом и весело видеть семью поселян, в землю бросающих горсти семян; дорого-любо, кормилица-нива видеть, как ты колосишься красиво, как ты, янтарным зерном налита гордо стоишь высока и густа! но веселей нет поры обмолота: легкая дружно спорится работа; вторит ей эхо лесов и полей, словно кричит: "поскорей! поскорей! " звук благодатный! кого он разбудит, верно весь день тому весело будет! саша проснется - бежит на гумно. солнышка нет - ни светло, ни темно, только что шумное стадо прогнали. как на подмерзлой грязи натоптали лошади, парным молоком в воздухе пахнет. мотая хвостом, за нагруженной снопами телегой чинно идет жеребеночек пегий, пар из отворенной риги валит, кто-то в огне там у печки сидит. а на гумне только руки мелькают да высоко молотила взлетают, не успевает улечься их тень. солнце взошло - начинается саша сбирала цветы полевые, с детства любимые, сердцу родные, каждую травку соседних полей знала по имени. нравилось ей в пестром смешении звуков знакомых птиц различать, узнавать насекомых. время к полудню, а саши всё нет. "где же ты, саша? простынет обед, сашенька! " с желтеющей нивы слышатся песни простой переливы; вот раздалося "ау" вдалеке; вот над колосьями в синем венке черная быстро мелькнула "вишь ты, куда забежала, плутовка!