Перевірте себе 1. Дайте визначення поняття «особистість».
2. Назвіть основні терміни, що відображають сутність людини.
3. Схарактеризуйте складники ідентичності.
4. Визначте умовні етапи життя людини.
5. Розкрийте основні функції сім'ї.​

Первый признак манипуляции – использование идейно-окрашенной лексики. Так, везде, где Вы встречаете такие слова, как «оккупационная власть» (относительно современной России), «современный ГУЛАГ», «воры и политические проститутки», «пятая колонная Запада», «закон Иуды» и пр., можете себе смело сказать: мною манипулируют. Разнообразие подобных слов-паразитов большое. Их использование весьма прагматично: сформировать нужную заказчику картину мира посредством некорректных обобщений и актуализации определенных коннотаций. Например, когда нашу власть именую «оккупационной», то сразу подразумевают: 1) она продалась США 2) все их действия согласованы с политикой Белого дома по разложению России. Весьма спорные и явно конспирологические утверждения, требующие отдельных доказательств и детального анализа. Через подобную лексику манипуляторы уводят мысли читателей в сторону, и вместо того, чтобы обсуждать, например, спорт в России и его поддержку, люди начинают думать о том, какой «плохой (хороший) Путин». Пусть даже во власти много воров, пусть у многих тесные контакты с Западом, пусть многие оппозиционеры получают деньги из-за рубежа – это не повод для больших обобщений. Сомнения в очевидном (вернее, в "общепризнанных" истинах) и поиск достаточных оснований - единственный путь для реального анализа. Сюда же можно отнести многие политические метафоры, которые формируют определенное отношение, но мешают понимать явление (например, С. Эрлих в работе "Метафора мятежа" прекрасно показал, как Ходорковский использовал сравнение себя с декабристами как основу имиджевой политики)
Совет: зачем мыслить в категориях провластного \ оппозиционного агитатора?
Второй признак – переход на личность. Очень популярный прием, используемый всеми - от оппозиции до властей. Зачем опровергать слова оппонента, доказывать его неправоту или непонимание ситуации, если можно покопаться в его грязном белье, пытаясь доказать: «Как можно доверять этому человеку!?». Особенно успешно действует этот прием против нашей власти, поскольку абсолютное большинство россиян уверено, что все чиновники и политики – воры и проститутки. Кстати, таким образом внимание также "уводится" от проблемы и ее сути.
Совет: не надо излишний обобщений; отдельные вырванные факты из биографии - это верный признак манипуляции. Вместе с тем даже политик имеет право на ошибку в прошлом. И если когда-то он говорил одно, то, возможно, с тех пор его взгляды поменялись. Вспомните того же Л.А. Тихомирова: начинал как народоволец – закончил как прожженный консерватор. Хотя как показывает практика, многие все же не меняются.
Третий признак – некорректные обобщения, попытки о целом судить по выборочным частям. Если использовать метафору биопсии, то здесь нам предлагают судить о состоянии мозга на основе анализа клеток печени. Примеров полно: позицию Навального по конкретному вопросу выдают за позицию всей оппозиции; заявление какого-то единоросса – за позицию партии, а может быть, и даже Сами-Знаете-Кого; если в ЕР ворую – значит партия вся ворует; если среди оппозиции есть те, кто получает зарубежные гранты - значит она вся работает на Госдеп. Самый красивый пример относится к началу 2010 г. Тогда (как и сейчас) на повестке дня был кредит ЕС для Греции. Понятно, что основной донор ЕС Германия. Несколько малоизвестных депутатов Бундестага, руководствуясь популизмом и ничем более, заявило тогда: «Мы Вам кредит – а Вы нам Корфу». Подобные заявления быстро были растиражированы и представлены так, будто Германия претендует на те или иные греческие земельные владения. В действительности ни одного официального заявления со стороны Германии на эту тему не было. По той же логике очень легко судить говорить об «агрессии России» на основании предвыборных слов Жириновского о том, что русский солдат вымоет сапоги в Индийском океане.
Совет: будьте внимательны не только к некорректным обобщениям, но и к тому, кто и что говорит: можно ли считать это заявление официальной позицией или же это всего лишь мнение какого-то человека? Делает ли заявление лицо, имеющее право принимать решение, или же какой-нибудь безответственный депутат (или тем более политолог, который вообще чаще всего говорит, что Бог на душу положит)? Неплохо задуматься и над другим: кому адресовано это заявление (широкой публике или же партнеру по переговорам), в каком контексте оно сделано, чего конкретно (здесь и сейчас) хочет достичь говорящий.
Четвертый признак – слова неопределенности, которые прикрывают голословность. Если мы посмотрим на новости, то большинство из них вовсе не о том, что произошло. Чаще всего можно читать о каких-либо инициативах, обсуждениях, заявлениях. Еще чаще новость обставляется словами «возможно», «наверное», «как говорит наш источник» и пр. Подобным образом журналист как бы снимает с себя ответственность: у него нет доказательств, к примеру, что Путин ворует, но коли очень хочется об этом написать, то он напишет «Путин, наверное, ворует, как возможно утверждает наш тайный источник из Кремля». По сути, несказано ничего, а образ создан. Примерно та же самая логика звучит и в провластных заявлениях о продажности оппозиции: раз Вы имеете информацию о том, что КС живет на деньги Госдепа, то предъявите доказательства. Неужели сложно «слить» несколько документов?
Совет: надо отличать факты, принятые решения, события, официальные позиции от слухов, домыслов, экспертных оценок, обсуждений и слов бабы Мани о том, как благодаря Путину у нее выросла свинья (как из-за Путина свинья сдохла).