Сочинение на тему Володя собаку от голодной смерти. а от чего его собака?​

Ванька жуков — герой рассказа а.п.чехова «ванька» (1886), девятилетний малиик, сирота. обученный барышней ольгой игнатьевной читать, писать, считать до ста и даже танцевать кадриль, он был отдан в город «в люди». дома, в деревне, у него только дед, которому он пишет письмо, жалуясь на свое горькое житье в ученье у сапожника. конверт и марку он купил заранее. о том, каким должен быть адрес, сидельцы из соседних лавок не рассказали — научили только опустить письмо в почтовый ящик. адрес у в.ж. такой: «на деревню дедушке. константину макарычу».     образ в.ж. — своеобразное средоточие детской темы у чехова, выражение авторской концепции детства. детство у чехова — особый, утраченный мир, о котором вечно тоскует взрослый человек. чеховские герои структурно четко поделены на взрослых и детей. детство и взрослость — два вечно противопоставляемых состояния. в рассказе «дома» (1887) отец-прокурор пытается отучить семилетнего сережу от пагубного увлечения — курения. отец — нечастый пример у чехова проявления тонкости взрослого существа в отношении ребенка — признает самодостаточность хрупкого мира, в котором живет его сын, сочиняет нравоучительную сказку-импровизацию о бедствиях, постигших несчастного старого короля, сын которого предавался тому же пороку, что и сережа, — курил. невинности и теплой доверчивости ребенка противопоставлен взрослый мир с устоявшимися представлениями и невнятной тоской взрослого по логике детства. но детский мир не только вожделенно-недостигаем, он еще и : ребенку предстоит перейти во взрослость. путешествие в город — таков переход во взрослость для девятилетнего егорушки, сына вдовы и будущего гимназиста из повести «степь» (1888). « человек любит вспоминать, но не любит жить», — говорит здесь чехов. в каком-то смысле чеховский « человек» обречен переживать драму ребенка, оторванного от прочного мира детства, насильственно помещенного во взрослое настоящее. «детские герои» позволяют острее обнаружить сущность этой драмы.     в.ж. существует в двух временных измерениях: в идиллическом прошлом и в настоящем. в первом все замечательно — дедушка (в реальной жизни совсем не обязательно добрый и ласковый), собаки — старая каштанка и хитроумный хулиган вьюн, поездка с дедом в лес за елкой, рождество и барышня ольга игнатьевна — все полно поэзией. во втором измерении существует непосильная работа, злые подмастерья, хозяйский гнет («…а она взяла селедку и ейной мордой начала меня в харю тыкать»). в образе в.ж. сосуществуют различные грани детского миропонимания, тяготеющего к мифологизации окружающего, ориентированного на собственные ценностные представления. так, в.ж. знает, что орех с господской елки — подлинное сокровище. в этом смысле он близок героям «детворы» (1886) — грише, ане, соне, алеше и «кухаркину сыну» андрею, поглощенным объединившей всех пятерых игрой в лото. они дружно отпор соблазнившемуся уютностью их компании старшему брату васе, ученику 5-го класса. детская компания решительно не впускает его в оберегаемый от постороннего вмешательства самоценный мир, где ставка в игре — копейка, и рубль вместо нее поставить нельзя. столь же непостижим для взрослого мальчишеский мир володи и гордого, самостоятельного «господина чечевицына» (он же монтигомо — ястребиный коготь) в «мальчиках» (1887). но закрытость детского мира не защищает ребенка от взрослой, всегда слишком грубой и травмирующей жизни. это касается не только детей-сирот. мир взрослых трудно постигается героем рассказа «гриша» (1886), «маленьким пухлым мальчиком» двух лет и восьми месяцев, изумленно и трепетно осваивающим полный загадочных смыслов большой мир взрослых. его шифры разгадывает другой гриша, из рассказа «кухарка женится», по-своему глубоко и драматично интерпретирующий ритуальную сторону знаменательного события: ему кажется, что кухарка нуждается в сочувствии, и единственная форма моральной поддержки — большое красное яблоко, похищенное из кладовой, — вкладывается в руку «страдалице». чехов не смеется над гришей (как и над наивностью в. несмотря на юмористическую интонацию, — он всегда уважает ребенка.     подобно в.ж., живущему в прозаическом, жестоком мире реальности, одиноки и заброшены внешне благополучные дети рассказа «событие» — шестилетний ваня и четырехлетняя нина, у которых «кошка ощенилась», одарив их первым сознанием причастности к чуду рождения. взрослые не способны разделить их восторг так же, как и горе, — котят «сожрал неро», огромный пес. грубость, ложь и вероломство взрослых потрясают алешу — восьмилетнего героя рассказа «житейская мелочь», который доверчиво, под страшным секретом любовнику матери о тайных встречах с отцом, а потом (когда тот, забыв об обещании молчать, устраивает матери сцену), заикаясь и плача, рассказывает сестре, как страшно его обманули.