Зробити повний синтаксичний розбір складного речення з різними видами зв’язку,
накресливши схему речення, виписавши окремо кожне слово і визначивши, яка це частина
мови:
З вітром шепочуться квітки, пісня дзвенить про любов, і над свічадом ріки місяць
примарний зійшов.

(позначити 1 та 2 речення зверху; розбір речення схожий на розбір складносурядного
речення, тільки вказуємо, що речення складне, з різними видами зв’язку – (наприклад,
сурядним і безсполучниковим; або підрядним і сурядним; або безсполучниковим і
підрядним; безсполучниковим, сурядним і підрядним (який саме буде зв'язок у вашому
реченні)), з’єднаних (наприклад) інтонацією та сполучним словом що;
Приклад позначення частин мови (бо зверху над реченням я не побачу):
Земля – іменник; сидять – дієслово; що – сполучник і т.д.)

  почему свидригайлов отпускает дуню? этот вопрос - камень преткновения для всех размышляющих над романом. этот поступок ему вроде бы не к лицу - ведь он "ужасный человек", для него нет нравственных преград. и еще вопрос: ну хорошо, отпустил дуню - но зачем же было стреляться? (напомним, что свидригайлов, "мистик отчасти", боится смерти. что же заставило его преодолеть, отбросить этот страх? ) разве не мог он утешиться с той же катей? а на васильевском острове не ждала его разве очаровательная невеста? и еще вопрос: с какой это стати стал свидригайлов творить добрые дела? пристроил детей катерины ивановны, раскольникову предлагал денег, чтобы тот мог бежать в америку, невесте подарил пятнадцать           на все эти вопросы и недоумения можно ответить одним вопросом-ответом: а почему бы и нет? разве мало у достоевского героев, сочетающих дурное и доброе начало? вот и свидригайлов из таких. чему тут удивляться?           но это вопрос лукавый и неверный. удивляться есть чему. если не у каждого, то почти у каждого читающего роман возникает убеждение, что свидригайлов злодей, "ужасный человек". поэтому, когда этот "злодей" совершает то, что не пристало совершать злодею ("не привилегию же в самом деле взял я делать одно только злое"), это воспринимается как нарушение правил, как противоречие замыслу. как возникает такое убеждение? в какой степени оно обосновано? соответствует ли оно "замыслу"? и как вообще можно судить о замысле?