Сравните два произведения "Один день Ивана Денисовича" с рассказом "Матрёнин двор"​

Конец 1811 года. Гаврила Гаврилович Р**, владелец поместья Ненарадова, радушный и гостеприимный хозяин, часто принимал у себя соседей, многие из которых приезжали посмотреть на его дочь – Марью Гавриловну. Воспитанная на французских романах, девушка была взаимно влюблена в бедного прапорщика Владимира Николаевича.

Родители Марьи были против их отношений, поэтому влюбленные тайно встречались, «были в переписке». По законам французских романов они решили тайно повенчаться, а после броситься в ноги к родителям, которые будут тронуты их постоянством.

По договоренности в назначенный день Марья должна будет выйти ночью в сад через заднее крыльцо, сесть в уже подготовленные Владимиром сани и ехать в село Жадрино, где в церкви ее будет ожидать возлюбленный.

Накануне побега Марья не спала всю ночь, собирала вещи, написала прощальные письма подругам и родителям. Перед рассветом девушка задремала, но просыпалась от пугающих видений: ей казалось, что побег обнаружил отец и в наказание бросил ее в темное подземелье, а после девушке привиделся окровавленный, умирающий Владимир. В ночь побега «на дворе была метель; ветер выл, ставни тряслись и стучали». Как и было договорено, девушка села в присланные возлюбленным сани и поехала в Жадрино.

Владимир день перед венчанием провел в делах: договорился с жадринским священником, встретился с другом и вечером отправился на венчание. Однако в поле героя настигла сильная метель, он заблудился и выехал к Жадрино только к рассвету. Церковь уже была заперта.

Утром следующего дня Марья, как обычно, вышла к родителям. Вечером же девушке внезапно стало плохо, «открылась сильная горячка» и она «две недели находилась у края гроба». В доме никто не знал о побеге, «но Марья Гавриловна сама в беспрестанном бреду высказывала свою тайну», впрочем, ее слова были

бессвязны, поэтому мать поняла только то, что дочь «смертельно влюблена во Владимира Николаевича».

Посоветовавшись, Гаврила Гаврилович и Прасковья Петровна решили одобрить выбор девушки. Родители сообщили Владимиру о своем согласии на брак. Однако к их удивлению в ответ юноша прислал «полусумасшедшее письмо», в котором сообщил, что больше никогда не появится в их доме и просил забыть о нем. Вскоре Владимир уехал в армию. «Это было в 1812 году». После случившегося Марья никогда не вспоминала о Владимире, только однажды, увидев его имя в числе раненых под Бородином, упала в обморок.

Вскоре умер Гаврила Гаврилович, оставив Марью наследницей всего имения. Дочь с матерью переехали в ***ское поместье. «Женихи кружились» вокруг Марьи, но она никому не подавала надежды. Девушка берегла все, что напоминало ей о бывшем возлюбленном, который к тому времени погиб в Москве.

После блистательной победы русских над Наполеоном в соседнее поместье приезжает раненый полковник Бурмин. Мужчина начинает ухаживать за девушкой, их симпатия взаимна, однако Марья никак не может понять, что удерживает его от признания. В это время все соседи уже давно говорила об их свадьбе «как о деле уже конченном».

Наконец Бурмин решается признаться Марье в чувствах. Мужчина говорит, что страстно влюблен в девушку, однако у него есть страшная тайна, которая стать «непреодолимой преградой» между ними: «я женат уже четвертый год и не знаю, кто моя жена, и где она, и должен ли свидеться с нею когда-нибудь».

Как оказалось, В 1812 году Бурмин ехал в Вильну к своему полку. На одной из станций началась сильная метель, но «непонятное беспокойство овладело» им, и он отправился в самую бурю. По дороге ямщик заблудился и, ориентируясь на огонек, они выехали к деревянной церкви. В храме Бурмина приняли за жениха и он, посчитав невесту хорошенькой, из-за своей «непонятной, непростительной ветрености» согласился венчаться. Однако когда после окончания обряда им сказали поцеловаться, девушка вдруг вскрикнула: «Ай, не он! не он!» и упала в обморок. Бурмин быстро вышел из церкви и беспрепятственно уехал прочь.

Взволнованная Марья спросила, не знает ли он, что случилось с его женой, но Бурмин даже не помнил названия станции, с которой ехал.

«— Боже мой, боже мой! — сказала Марья Гавриловна, схватив его руку, — так это были вы! И вы не узнаете меня?

Бурмин побледнел… и бросился к ее ногам…»