Слитные и дефиcные написания имён прилагательных. Разграничение сложных имён прилагательных и словосочетаний. Повторить и подготовить сообщение , применяя пример на каждое правило​

Род сложных имён существительных, пишущихся через дефис, обычно определяется:

1) по первой части, если изменяются обе части: моё кресло-кровать — моего кресла-кровати (ср. р.) , новый самолёт-амфибия — нового самолёта-амфибии (м. р.) ;

2) по второй части, если первая не изменяется: сверкающая жар-птица — сверкающую жар-птицу (ж. р.) , огромная меч-рыба — огромной меч-рыбы (ж. р.) .

В некоторых случаях род не определяется, так как сложное слово употребляется только во множественном числе: сказочные сапоги-скороходы — сказочных сапог-скороходов (мн. ч.) -

Объяснение:

Даже в самом начале своего творческого пути а. п. чехов не удовлетворялся написанием просто смешных или забавных рассказов. пристально вглядываясь в окружающую его жизнь, писатель явственно понимал, что даже в обыденном существовании рядовых людей тесно переплелись юмор и трагедия, но сами люди этого не видят и не понимают.  не придумывая ничего несбыточного, чехов словно подставляет зеркало своим современникам, надеясь, что "имеющий глаза - увидит". таковы и коротенькие рассказы "толстый и тонкий" и "смерть чиновника".  в первом рассказе мы становимся свидетелями сцены встречи двух давних друзей детства, которые от неожиданного счастья не только "облобызались и устремили друг на друга глаза", но и "были приятно ошеломлены". с самых первых строк рассказа чехов дает нам, на его взгляд, исчерпывающее описание приятелей: толстый и тонкий.  это словно является характеристикой их общественного положения, а в мире, где правит чинопочитание и жесткая социальная иерархия, которые и определяют все поведение человека, такого описания действительно предостаточно, поскольку даже имена становятся не важны.  недолго длится искренняя радость старых приятелей, с восторгом вспоминающих шалости и проказы своего детства. приятная беседа двух бывших соучеников прервана в момент, когда они узнают друг в друге чиновников несовместимого статуса.  разительна перемена, произошедшая в тонком, когда он слышит, что его друг "уже до тайного дослужился" и имеет "две звезды". мастер детали, чехов с иронией описывает, как лицо тонкого "искривилось во все стороны широчайшей улыбкой", а сам он "съежился, сгорбился, его чемоданы, узлы и картонки съежились, " моментально изменилась и речь этого человека - чего стоит одно его "хи-хи-с! "  напрасно толстый хочет остановить это жалкое заискивание бывшего приятеля: "мы с тобой друзья детства - и к чему тут это чинопочитание! " но как переубедить человека, у которого на лице "было написано столько благоговения, сладости и почтительной кислоты", что тайного советника "стошнило". радостная, искренняя беседа подошла к логическому завершению.  как тонко и мастерски чехов высмеивает подобных людей, даже не прибегая к гротеску, а просто показывая нам короткую зарисовку общественной жизни.  еще более трагично заканчивается рассказ "смерть чиновника", но неожиданная концовка не только не снижает, но, наоборот, углубляет сатирическое изображение еще одного "маленького человека". все дело в том, что однажды, находясь в театре, "прекрасный экземпляр" червяков случайно чихнул на лысину сидящего перед ним статского генерала. и на этом закончилось его "блаженство" и началось мучительное "беспокойство".  стараясь убедить генерала (хоть он и "не мой начальник, чужой") в том, что его проступок случаен, червяков начинает свое преследование с целью извинения.  он пристает к генералу, давным давно простившему его, в театре, надоедает ему в последующие дни, приходя в приемную, опасаясь страшных для себя последствий и не желая понимать простейших человеческих слов.  в конце концов он так надоел генералу, что вывел его из себя, спровоцировав на грубость: "пошел ! " и в этот момент, видимо, от ужаса своего положения, "в животе у червякова что-то оторвалось", он пришел домой, "лег на диван помер".  в этих рассказах "маленькие" люди кажутся нам жалкими, вызывающими смех и даже чувство отвращения. вся их беда в том, что они, не критично принимая общественные нормы, сами принижают себя, добровольно занимая позицию "маленьких", "униженных и оскорбленных".  этим людям незнакомо чувство чести, собственного достоинства, и поэтому они всегда, даже при повышении в должности, обречены играть роли холопов и лакеев перед вышестоящими. самое страшное, что подобную мораль они своим детям, внукам.  вот уж, действительно, "надо победить в себе раба", чтобы суметь подняться не только над собой, но и над обстоятельствами.