Вставить пропущенные буквы, объяснить орфограммы

З…ря разг…рается, пор…вняться с домом, опытный пл…вец, прик…саться к печи, пл…вучий дом отдыха, прик…снуться к знаниям, решить ур…внение, отр…сль промышленности, юная пор…сль, вск…чить на ноги, подск…кать к дому, зар…стать травой, пром…кнуть написанное, изл…жить на бумаге, изл…гать материал, заниматься р…стовщичеством, пром…кательная бумага, отск…чить от огня, приг…релое молоко, претв…рить в жизнь, ярко разг…ревшийся костёр, степная р…внина, оз…рённый пламенем, уб…раю комнату, отп…реть замок, раст…рать сахар в ступке, скл…ниться над ручьём, прекл…нить колена, нераств…римые вещества, оз…рять пламенем, яркие з…рницы, зар…внять канаву.

Заря разгорается, поровняться с домом, опытный плавец, прикасаться к печи, плавучий дом отдыха, прикоснуться к знаниям, решить уравнение, отрасль промышленности, юная поросль, вскочить на ноги, подскакать к дому, зар…стать травой, пром…кнуть написанное, изл…жить на бумаге, излагать материал, заниматься растовщичеством, промокательная бумага, отскочить от огня, пригорелое молоко, претварить в жизнь, ярко разгаревшийся костёр, степная ровнина, озарённый пламенем, убираю комнату, отпереть замок, растирать сахар в ступке, склониться над ручьём, преклонить колена, нерастворимые вещества, озорять пламенем, яркие зорницы, заровнять канаву.

Скажи-ка, дядя, ведь не даром
Москва, спаленная пожаром,
Французу отдана?
Ведь были ж схватки боевые,
Да, говорят, еще какие!
Недаром помнит вся Россия
Про день Бородина!
— Да, были люди в наше время,
Не то, что нынешнее племя:
Богатыри — не вы!
Плохая им досталась доля:
Немногие вернулись с поля...
Не будь на то господня воля,
Не отдали б Москвы!
Мы долго молча отступали,
Досадно было, боя ждали,
Ворчали старики:
«Что ж мы? на зимние квартиры?
Не смеют, что ли, командиры
Чужие изорвать мундиры
О русские штыки?»
И вот нашли большое поле:
Есть разгуляться где на воле!
Построили редут.
У наших ушки на макушке!
Чуть утро осветило пушки
И леса синие верхушки —
Французы тут как тут.
Забил заряд я в пушку туго
И думал: угощу я друга!
Постой-ка, брат мусью!
Что тут хитрить к бою;
Уж мы пойдем ломить стеною,
Уж постоим мы головою
За родину свою!
Два дня мы были в перестрелке.
Что толку в этакой безделке?
Мы ждали третий день.
Повсюду стали слышны речи:
«Пора добраться до картечи!»
И вот на поле грозной сечи
Ночная пала тень.
Прилег вздремнуть я у лафета,
И слышно было до рассвета,
Как ликовал француз.
Но тих был наш бивак открытый:
Кто кивер чистил весь избитый,
Кто штык точил, ворча сердито,
Кусая длинный ус.
И только небо засветилось,
Все шумно вдруг зашевелилось,
Сверкнул за строем строй.
Полковник наш рожден был хватом:
Слуга царю, отец солдатам...
Да, жаль его: сражен булатом,
Он спит в земле сырой.
И молвил он, сверкнув очами:
«Ребята! не Москва ль за нами?
Умремте же под Москвой,
Как наши братья умирали!»
И умереть мы обещали,
И клятву верности сдержали
Мы в Бородинский бой.
Ну ж был денек! Сквозь дым летучий
Французы двинулись, как тучи,
И всё на наш редут.
Уланы с пестрыми значками,
Драгуны с конскими хвостами,
Все промелькнули перед нам,
Все побывали тут.
Вам не видать таких сражений!
Носились знамена, как тени,
В дыму огонь блестел,
Звучал булат, картечь визжала,
Рука бойцов колоть устала,
И ядрам пролетать мешала
Гора кровавых тел.
Изведал враг в тот день немало,
Что значит русский бой удалый,
Наш рукопашный бой!..
Земля тряслась — как наши груди;
Смешались в кучу кони, люди,
И залпы тысячи орудий
Слились в протяжный вой...
Вот смерклось. Были все готовы
Заутра бой затеять новый
И до конца стоять...
Вот затрещали барабаны —
И отступили басурманы.
Тогда считать мы стали раны,
Товарищей считать.
Да, были люди в наше время,
Могучее, лихое племя:
Богатыри — не вы.
Плохая им досталась доля:
Немногие вернулись с поля.
Когда б на то не Божья воля,
Не отдали б Москвы!