Написать сочинение-рассуждение на тему: «Как понять и объяснить смысл слов, сказанных о Гомере: «Гомер сделал из людей богов, а богов превратил в людей

Спервого прочтения очевидно, что шестой сонет насыщен вопросами, связанными прежде всего с проблемой выбора [37]. все еще длящаяся любовь может оказаться просто болью; выбор между висками, осложняющий самоубийство, иронически напоминает о гамлетовском “быть или не быть”; творческая изобретательность бога противопоставляется парменидовскому представлению о неизменной гармоничной вселенной; наконец, страстное желание коснуться уст любимой (что само по себе уже является переходом от желания самой возлюбленной к желанию героя) представлено как альтернатива прикосновению к ее груди.однако все эти вопросы служат одной цели: оттенить центральный образ поэмы — обезглавливание. жестокость этой казни подчеркивает, насколько важна символизируемая ею альтернатива: обезглавленное тело искусства — или мертвые тела , разлука — или любовь, вечность — или смертность. и поскольку этот ключевой вопрос тесно связан с излюбленными скульптурными формами бродского — бюстом и торсом, — вначале нам необходимо рассмотреть роль статуи в философской поэтике бродского этого периода и в особенности — в контексте удаления от пушкинского “скульптурного” мифа. во-первых, у бродского общение с изваяниями гораздо демократичнее, чем у пушкина. тут нет и следа мрачных навязчивых мыслей о старении и неизбежном остывании страсти. статуи бродского — не те враждебные и нерушимые воплощения фатума, которые мы видим в “медном всаднике” и “каменном госте”; это места для проекций, трехмерные экраны, на которых отражаются раздумья поэта о вечности. и потому они подвергаются куда более изощренной анимации, обычно принимая вид занятных сравнений с живыми людьми. например, в эссе бродского о его собственном медном всаднике, марке аврелии, имеется следующий пассаж: “лицо сияет первоначальной позолотой, покрывавшей бронзу, а волосы и борода окислились и стали зелеными — так человек седеет” [38]. знаменательно, что сами статуи не бессмертны, они крошатся и осыпаются, и их упадок  — гипертрофированное отражение нашего. причина столь явного сближения со статуями вытекает, однако же, из еще более явного несходства. вот какое продолжение имеет цитата, выше: мысль всегда стремится воплотиться в металл; и бронза отказывает вам в доступе, включая истолкование или прикосновение. перед вами — отстранение как таковое. и из этого отстранения император слегка наклоняется к вам, вытянув правую руку для или благословения, иначе говоря, признавая ваше присутствие. ибо там, где есть он, — нет вас, и vice versa [39].