sofia0lord0dominator

03.06.2022 01:07

Литература

Есть ответ 👍

очень Напишите краткое изложение рассказа "часы"
Жил-был ласковый торгаш с мышиными глазами. Он такой хитрый, что любого шайтана мог трижды перехитрить.

Плут.

Приезжает к нему старый киргиз Юсуп.

Посидел, покалякал[7], кое-что купил.

А торгаш только что свежий товар из города, из Руси получил.

- Купи часы...

Взял киргиз в руки часы, полюбовался ими, языком прищелкнул:

- Живой... Стукат...

- Купи!..

Вздохнул Юсуп. Надо бы купить - не себе, а сыну, доброму джигиту[8]. Эх, надо бы купить.

- Я бы купил. Денег нет... Вот будут, куплю.

Не любил Юсуп в долги залезать.

Водкой купец угостил его, целый стакан подал:

- Пей!

Магометанская вера строгая: водку запрещает пить. Однако Юсуп с хорошим человеком маленько выпить может, греха таить нечего.

А водка злая, крепкая, рот обожгла, веселым туманом обложила сердце.

Еще стакан подал:

- Пей на здоровье!

Очень ласковый торгаш.

Попрощался Юсуп, сел на своего верблюда, поехал.

Степью ехал. Тихо было в степи. Лишь кузнечики неумолчно в траве трещали. Небо бледное, в бледных звездах - белых лебедях. Из-за снеговых хребтов подымалась луна.

Едет старый Юсуп, улыбается, с верблюдом разговор ведет и, пьяненький, начинает напевать:

- Вот месяц смотрит... Алла-алла... Круглый, зоркий, как глаза великого аллаха[9]... Светит мне, светит верблюду...

Дальше едет... Тихо в степи... Кто-то навстречу скачет... Свой джигит. На ходу кричит что-то, но Юсуп не слышит. В небо глядит, месяцу слезящимися глазами подмигивает. Месяц щурится и ярче освещает степь.

Поет Юсуп:

- Месяц, месяц... Золотой мой месяц... Мне хорошо, я был бедняк, а вот выпил вина - богатый стал. Я старый, как в реке черный камень... Вот куплю часы... Урус[10] часы привез... Я их куплю... Часы, часы... Гей, часы. Живые...

И он громко рассмеялся.

И зароились в его голове серебряные мысли, как те круглые, маленькие, блестящие часы, которые он видел у торговца. Их много, не пять, не десять, много. Он все их купит, все часы купит, он всем раздарит. Старой своей жене, молодой жене да дочке... Сыну, джигиту, трое часов повесит, себе целый десяток... Ха-ха... Пусть тикают, пусть вертят стрелками. Это больно хорошо... Он верблюду часы подарит, он быку подарит. Пусть и бык при часах ходит... Хе-хе...

Вдруг слышит: застонала степь. Дробный топот по степи звучит, отчетливый и быстрый. То кони скачут, бьют копытом землю, гудит земля.

«Ага, свои...» - думает Юсуп.

Весело Юсупу. Огоньком вино по жилам бродит.

«Остановиться надо. Потолковать надо...»

Нагоняют. Купец. С ним люди...

- У меня, друг, часы пропали... Которые ты в руках держал...

«Пропали так пропали... Ха-ха... Эка штука. При чем же тут Юсуп?»

- Я не брал, - говорит он, улыбаясь старым своим бронзовым лицом. - Пусть аллах меня с коня столкнет, когда я над пропастью поеду. Я не брал...

Ласково торгаш отвечает:

- Да мы знаем, что не брал. Вот я с понятыми еду, всех обыскиваем... Вас много в лавке было...

- Ищи ищи!

Верблюда посохом по ногам слегка ударил, опустился верблюд на колени. Юсуп слез и с готовностью подошел к купцу, раскорячивая по-пьяному ноги. Глаза черные лучистые, открыто на купца глядят. Лицо добродушное, доверчивое, бороденка хохолком - дрожит ищи. Не брал...

Стали обыскивать. Халат расстегнули... И вдруг...

- Ой, алла, алла!.. - за пазухой часы.

У киргиза глаза широкие, рот открылся, замер киргиз... И, схватившись за голову, закричал упавшим, рвущимся голосом:

- Вой-вой-вой!.. Не брал!..

Торгаш на всю степь взревел:

- Ребята, вяжи!.. В тюрьму его!..

Вмиг месяц колесом по небу завертелся и упал, серебряными нитками осыпались звезды, небо почернело, всколыхнулась под ногами степь.

Бросился Юсуп на колени, скривил свой старый рот и заскулил жалобно. И не знал, не видел из-за слез, куда ползти, кого молить, где торгаш, ласковый эго друг.

- Ой, не надо тюрьма... Ради бога, не делай... Ради бога…Чего хочешь Взял купец верблюда, велел пригнать на заре трех лучших игреневых[11] жеребцов. И с честью возвратился восвояси.