ОТ 30!
Посмотрите видео-лекцию (продолжительность -20 минут) и ответьте на во Почему стихотворения похожи тосты на дружеской пирушке? Тосты потому что обращены к кругу интимных друзей.
2
Сколько было первых лицеистов?
3
Кто такой Куницын?
4
Когда открылся Царскосельский лицей?
5
Почему Пушкин поднимает в стихотворениях тему Отечественной войны 1812 года?
6
В каком стихотворении Пушкин выводит “главный закон судьбы”? Как его можно
сформулировать?
7
В каком стихотворении Пушкин выводит формулу дружбы? Как Вы ее понимаете?
8
Почему можно говорить о планетарном масштабе в стихотворении Пушкина? Как
связано частное и историческое в стихах у Пушкина?

Ришла старуха и стала сказывать про деревенское раздолье: про ключи студеные, про луга зеленые, про леса дремучие, про хлебы хлебистые да про ярицу яристую. это не сказка, а присказка, сказка будет впереди.жил-был в селе мужичок, крестьянин у кого хлеб родится сам-четверт, сам-пят, а у него нередко и сам-десят! сожнет мужичок хлеб, свезет в овин, перечтет снопы да каждый десятый сноп к стороне отложит, примолвя: «это на долю бедной братьи». услыхав такие речи, воробей зачирикал во весь рот: чив, чив, чив! мужичок полон овин хлеба навалил, да и на нашу братью видимо-невидимо отложил! ши-шь, не кричи во весь рот, — пропищала мышь-пискунья, — не то все услышат: налетит ваша братья, крылатая стая, все по зернышку разнесет, весь закром склюет и нам ничего не покинет! трудновато было воробью молчать, да делать нечего: мышка больно строго ему пригрозила. вот слетел воробей со стрехи на пол да, подсев к мышке, стал тихохонько чирикать: давай-де, мышка-норышка, совьем себе по гнездышку — я под стрехой, ты в подполье — и станем жить да быть да хозяйской подачкой питаться, и будет у нас все вместе, все пополам.мышка согласилась. вот и зажили они вдвоем; живут год, живут другой, а на третий стал амбар ветшать; про новый хлеб хозяин выстроил другой амбар, а в старом зерна оставалось намале. мышка-норышка это дело смекнула, раскинула на умах и порешила, что коли ей одной забрать все зерно, то более достанется, чем с воробьем пополам. вот прогрызла она в половице в закроме дыру, зерно высыпалось в подполье, а воробей и не видал того, как весь хлеб ушел к мышке в нору. стал воробей поглядывать: где зерно? зерна не видать; он туда, сюда — нет нигде ни зерна; стал воробей к мышке в нору стучаться: тук, тук, чив, чив, чив, дома ли, сударушка мышка? а мышка в ответ: чего ты тут расчирикался? убирайся, и без тебя голова болит! заглянул воробей в подполье да как увидал там хлеба ворох, так пуще прежнего зачирикал: ах ты, мышь подпольная, вишь, что затеяла; да где ж твоя правда? уговор был: все поровну, все пополам, а ты это что делаешь? взяла да и обобрала товарища! и-и, — пропищала мышка-норышка, — вольно тебе старое помнить, я так ничего знать не знаю и помнить не помню! нечего делать, стал воробей мышке кланяться, , а она как выскочит, как начнет его щипать, только перья полетели! рассердился и воробей, взлетел на крышу и зачирикал так, что со всего округа воробьи слетелись, видимо-невидимо. всю крышу обсели и ну товарищево дело разбирать; все по ниточке разобрали и на том порешили, чтобы к звериному царю всем миром с челобитьем лететь. снялись, полетели, только небо запестрело. вот прилетели они к звериному царю, зачирикали, защебетали, так что у царя льва в ушах зазвенело, а он в ту пору прилег было отдохнуть. зевнул лев, потянулся да и говорит: коли попусту слетелись, так убирайтесь восвояси — спать хочу; а коли дело есть до меня, то говори один, ведь петь хорошо вместе, а говорить — порознь! вот и выскочил воробышек, что побойчее других, и стал так сказывать дело: лев-государь, вот так и так, наш брат воробей положил уговор с твоей холопкой, мышью зубастой, жить в одном амбаре, есть из одного закрома до последнего зерна; прожили они так без малого три года, а как стал хлеб к концу подходить, мышь подпольная и слукавила — прогрызла в закроме дыру и выпустила зерно к себе в подполье; брат воробей стал ее унимать, усовещивать, а она, злодейка, так его ощипала кругом, что стыдно в люди показаться; повели, царь, мышь ту казнить, а все зерно истцу воробью отдать; коли же ты, государь, нас с мышью не рассудишь, так мы полетим к своему царю с челобитной! и давно бы так, идите к своему орлу! — сказал лев, потянулся и опять заснул.туча тучей поднялася стая воробьиная с челобитной к орлу на звериного царя да на его холопку-мышь. выслушал царь орел да как гаркнет орлиным клектом: позвать сюда трубача! а грач-трубач уж тут как тут, стоит пред орлом тише воды ниже травы.труби, трубач, великий сбор моим богатырям: беркутам, соколам, коршунам, ястребам, лебедям, гусям и всему птичьему роду, чтобы клювы точили, когти вострили: будет-де вам пир на весь мир. а тому ли звериному царю разлетную грамоту неси: за то-де, что ты, царь-потатчик, присяги не памятуешь, своих зверишек в страхе не держишь, наших пернатых жалоб не разбираешь, вот за то-де и подымается на тебя тьма-тьмущая, сила великая; и чтобы тебе, царю, выходить со своими зверишками на поле арекское, к дубу веретенскому.тем временем, выспавшись, проснулся лев и, выслушав трубача-бирюча, зарыкал на все свое царство звериное; сбежались барсы, волки, медведи, весь крупный и мелкий зверь, и становились они у того дуба заветного.