Придумать не большой рассказ на тему "век живи,век учись"

Век живи, век учись! это древнее, а потому мудрое изречение разделено запятой на два категоричных пожелания. сжато, емко, императивно. почти приказ. но поскольку у нас демократия, давайте рассмотрим их в порядке поступления. пожелание прожить век, то есть сто лет, думаю, подавляющим большинством будет воспринято положительно. разве что иронично усмехнутся в усы кавказские долгожители – вай, сто лет, не смеши, дорогой, не рекорд, мамой клянусь! и мама рядом, прожившая два пенсионных возраста, подтвердит, дай ей бог здоровья. конечно, когда у тебя с детства в груди горный воздух, вода не из ржавых труб, а из ледников казбека, когда шашлык из барашка без всякого гмо, тогда можно жить, не вспоминая год своего рождения. а вот что касается постоянной учебы в период отпущенного тебе небесами срока жизни, тут возможны различные и даже противоположные мнения. «мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь», – написал пушкин давным-давно, а сейчас это видно невооруженным глазом. обидно напоминать, но образование нынче не в большом почете, грамотность тонет в безграмотности, блеснуть интеллектом способен далеко не каждый. может, на все это нет спроса? другие времена, другие нравы? так ведь и другой поэт, владимир маяковский, ставил вопрос ребром: «у меня растут года, будет и семнадцать, где работать мне тогда, чем заниматься? ». задумайтесь – и чем раньше, тем лучше. а то рвануло наше розовощекое будущее со всех ног в юристы, менеджеры, маркетологи, рекламщики. интересная страна, где пруд пруди советчиков по приобретению товаров ширпотреба, специалистов по изучению спроса, рекламных агентов, креативщиков и прочих двигателей торговли, но кому-то нужно еще и эти товары создавать! или китаем обойдемся? правда, есть досадная деталь: прежде чем что-то создавать, нужно этому научиться. а неохота. как говорится, не хочу учиться, а хочу жениться. в свое время петр первый запретил жениться дворянским детям, не получившим образования. никакого тестирования тогда не было, но зато и не было ксероксов, принтеров и прочих агрегатов для изготовления дипломов, аттестатов, свидетельств, в общем, «липовых» доказательств ума.

Гекльберри финн — бездомный оборванец, юный пария санкт-петербурга на миссисипи, сын городского пьяницы, «ленивый, невоспитанный, скверный мальчишка», «не признающий никаких обязательных правил», с точки зрения всех матерей города, у чьих детей он тем не менее в большом почете. вольная птица, г. живет в бочке, а в хорошую погоду — под открытым небом. в посвященном ему романе г. выполняет функцию повествователя. сбежав от вдовы дуглас, усыновившей его, а затем и от отца, г. встречает негра джима, беглого раба вдовы, и они вместе совершают путешествие на плоту вниз по миссисипи. финал его — встреча со своим старым приятелем томом сойером и известие, что миссис уотсон умерла, но в завещании своем освободила джима. г. почти не оглядывается в своем рассказе на прошлое, как собственное, так и ; он целиком существует в мире «здесь и сейчас», и его характер раскрывается по мере развития событий, ритм которых задан основным фабульным ходом: плот, плывущий вниз по течению реки через рабовладельческие штаты. подросток-сирота, никогда не знавший детства, г. не умеет предаваться играм, как его сверстники, хотя он также сохраняет долю детской наивности, которая противостоит столь же хорошо ему известным жестокостям взрослого мира. не раздумывая о том, правильно ли устроено общество, г. принимает его таким, каково оно есть. не из бунтарских побуждений, а лишь по причине своего органичного несоответствия взрослому миру с его ценностями г. не может принять, а часто и понять необходимости ходить в церковь, жить по раз заведенному распорядку, носить опрятную одежду. как типичный герой-аутсайдер он видит, что блага общества ему не только не нужны, но глубоко чужеродны.