Сообщение на тему :
создание комедии "пинская шляхта"

вобраз шляхты таков что не делает нового того и не захочишь делать сам ответ китайского учитиля шань кью

объяснение:

помимо концерта леонтьева, который не привлекал меня изначально, одновременно на двух площадках играли два спектакля. гостюхин в собственной постановке исполнял "анну снегину" есенина, а национальный театр имени янки купалы - "пинскую шляхту". коллеги в один голос убеждали идти на "шляхту". но я бы может успел и туда и туда, мне не привыкать и по москве бегать, а витебск - не москва, однако хлынул такой ливень, что пришлось бы не бежать, а плыть. и я решил сосредоточиться на национальной классике. опыт восприятия спектаклей на языке у меня уже был, и не слишком удачный, однако я заранее постарался побольше выяснить про пьесу винцента дунина-марцинкевича , чтобы понимать действо хотя бы на уровне сюжета. сюжет, впрочем, нехитрый - парень и девушка из двух обедневших дворянских родов друг друга любят, а их родители враждуют, но все в итоге примиряются. такого рода комедии-водевили есть, наверное, в каждой национальной драматургии - "за двумя зайцами" старицкого, "ханума" цгарели, но эти известны больше. с "пинской шляхтой" до сих пор мне сталкиваться не доводилось, поэтому важен не только сюжет, но и контекст. пьеса написана и действие происходит во второй половине 19 века. после раздела польши захватили белоруссию, а поскольку белорусы еще и поддерживали наполеона, предполагая в нем освободителя от ига, в итоге они оказались на собственной родной земле угнетаемым нацменьшинством. каковым, в сущности, пребывают и поныне, что уже само по себе придает пьесе политическую остроту. но пинигин идет дальше. днем с ним была творческая встреча в формате "звездного часа", и неслучайно он постоянно ссылался на туминаса и театр вахтангова. в "пинской шляхте", с одной стороны, очевидно влияние броской "классической" вахтанговской эстетике, с другой, пинигин, как и туминас, находит в водевильно-мелодраматических коллизиях совершенно неожиданные повороты. белорусы изучают пьесу дунина-марцинкевича в школах, но воспринимают ее либо как чистый водевиль, либо как сатиру на разборки выродившихся местечковых феодалов. пинигин сумел поднять ее до политической сатиры и даже до трагедии. шляхтичи здесь - только внешне убогие, по факту именно они - последние носители национально-патриотического духа беларуси. а ассесор, ставленник имперской власти, не только проводит политику православного империализма, но и сознательно, корыстно стравливает белорусов между собой, обирая их и оставляя в еще большем убожестве. ассесора играет актер виктор манаев, который считается звездой театра, и это действительно так, я убедился (а гостюхин, на которого я так и не дошел, говорят, совсем деградировал). марысю, влюбленную девушку - анна хитрик, вышедшая незадолго до гастролей из декрета. местные зрители сказали, что "пинскую шляхту", которая поставлена два-три года назад, уже привозили в витебск раньше, но публики тем не менее было много. водевильная форма пинигиным сохранена и даже усилена - за счет вставных куплетных номеров, за счет имитации инструментального ансамбля в париках в первой половине спектакля, затем те же актеры преображаются в шляхтичей. кстати, в одном из куплетов поется о том, что белорусы - не поляки и не , и не пошли бы те и другие (слово не произносится, но по рифме предполагается "у сраку" - на удивление у меня не возникло проблем восприятия речи в этом спектакле). финал же - просто реквием. стравивший шляхтичей ассесор увозит целую телегу награбленного у белорусов добра, а сами они убивают друг друга дубьем. но затем встают, и из под последних рубашек достают старые шляхетские знамена, разворачивают их на стягах. может, из контекста легкомысленной пьесы такая пронзительная кода вытекает и не вполне логично, но в контексте и сегодняшнего дня страны она звучит с потрясающей мощью.

Недаром солдаты сразу разглядели в нём прирождённого разведчика. А первое правило настоящего разведчика – лучше знать да молчать, чем знать да болтать.

«Победа или смерть!» – говорили наши люди в те годы. И шли на смерть, чтобы другие, оставшиеся в живых, победили. Это была справедливая борьба за счастье и мир на земле.

Впрочем, может быть, Ковалёв был прав: каждый человек хорош на своём месте. И, в конце концов, для пользы службы лучше иметь выдающегося наводчика, чем посредственного командира взвода.

Среди людей часто попадаются храбрецы. Но только сознательная и страстная любовь к родине может сделать из храбреца героя.

Раз человек молчит, значит, не считает нужным говорить. А раз не считает нужным, то и не надо. Захочет – сам расскажет. И нечего человека за язык тянуть.