Ответить на вопросы
с кем воевало казацкое войско, отправившись в поход?
в чём заключалась тактика запорожцев в бою под дубно?
кто пришёл ночью в казацкий лагерь?
как вы считаете, можно ли было отказать в хлебе для панночки и её
матери? заключается ли в этом предательство?
собирался ли просто отнести еду умирающим от голода? мучили ли
его сомнения?
кто из табора казаков обратил ночью внимание на хождения
андрия?
была ли панночка уверена в том, что андрий пришёл насовсем?
с чего собственно начинается измена андрия?
почему гоголь показал, что вслед за прибытием андрия в
осаждённый город прибыла пища?

По законам познания любая правда или истина всегда относительны. В силу неисчерпаемости самого предмета познания. Если говорить о войне, то, например, у писателей Виктора Некрасова и Василя Быкова – это окопная правда. У маршалов, естественно, – маршальская. Военный судья в отставке полковник юстиции запаса Вячеслав Звягинцев ищет юридическую правду войны

О войне сегодня пишут много. По мере приближения 70-летия Победы число публикаций стремительно росло. В некоторых из них проглядывает субъективность, некомпетентность, а то и прямые подтасовки, некая заданность. Стоит задуматься о том, как отделить правду от лжи, провести черту между очередными фальшивками и новым прочтением неизвестных или слабоизученных страниц минувшей войны.

У каждого своя правда о войне
Сделать это совсем непросто. По законам познания любая правда или истина всегда относительны. В силу неисчерпаемости самого предмета познания. Если говорить о войне, то, например, у писателей Виктора Некрасова и Василя Быкова – это окопная правда. У маршалов, естественно, – маршальская. В моих многочисленных книгах и публикациях я стремился исследовать тот срез Великой Отечественной, который "запрятан" в архивных материалах следственно-судебных дел того времени. Эту правду, хотя она содержится далеко не во всех документах, можно назвать юридической.

Изучение такого рода материалов позволило мне под другим углом посмотреть на некоторые страницы войны. А порой – отряхнуть от архивной пыли практически неизведанные исторические пласты. Сегодня, например, мало кто знает, что впервые о героических событиях в Брестской крепости люди узнали лишь спустя десятилетие после Победы, благодаря кропотливой работе военных прокуроров, к которым обратился за писатель Сергей Смирнов. То же самое можно сказать об уникальном подземном гарнизоне Аджимушкайских каменоломень близ города Керчи, который около полугода сковывал большие силы противника, долгое время герои оставались безвестными.

Изучение материалов следственно-судебных дел ставит порой перед историками новые вопросы, которые ждут исследования. Например, в уголовном деле генерала армии Дмитрия Павлова есть данные, что 18 июня 1941 года, за четыре дня до начала, Генштаб, вопреки общепринятому мнению, все же направил телеграмму о приведении войск приграничных округов в боевую готовность, в частности войска Западного Особого военного округа. Так вот, эта информация еще не является правдой. Таковой она может стать, если обнаружится оригинал телеграммы, найдутся другие косвенные свидетельства…

Из таких вот кусочков, исторических срезов и складывается мозаика, объемная панорама, показывающая правду о войне. Главное – она должна быть объективной, подкрепляться фактами и тщательно проанализированными доказательствами, включая и те, которые не вписываются в предлагаемую автором версию. Если этого не сделано, если подход избирательный и подборка документов тенденциозна, то о правде говорить не приходится. В лучшем случае это полуправда или искаженная правда. А от нее недалеко до лжи и фальсификации.