Назви держав що були знищені римським завоюванням

відповідь: карфаген

македонське царство

понтійське царство

єгипет

галлські племена

британські кельтські племена

пояснення:

Греческая религия не имела единой организации и учения, а состояла из общинных культов различных божеств, которые не были всемогущими, но покровительствовали одной или нескольким стихиям, сферам человеческой деятельности или географическим областям. Часто эти представления варьировались от региона к региону: например, Артемида могла почитаться как покровительница девственниц или рожениц. Иногда божества снабжались эпитетами: Зевс Ксений (покровитель путешественников), Зевс Ктесий (покровитель собственности) и так далее. Богам соответствовали священные животные (пережиток тотемизма). Боги подчинялись судьбе и могли даже бороться друг с другом. Были случаи посмертного обожествления (Геракл). Мифология была чрезвычайно развита.

Греки верили в существование загробного мира. Некоторые философы (Пифагор, Платон) признавали переселение душ, но эта идея не получила широкого рас По замечанию К. Кереньи, греческая религия в своей классической форме является религией миропорядка, основанного Зевсом[1] (см. Олимпийские боги). Как пишет Л. Я. Жмудь, на грани тёмных веков («осевое время») традиционная религия утрачивает свои позиции, но «оргиастические и мистериальные культы, которые пытаются их занять, остаются в целом периферийным явлением»[2].

Местом поклонения богам служили алтари, на которых стояли идолы. Им жертвовались еда, напитки и вещи. Рас были жертвоприношения животных, включая жестокие гекатомбы. Из бескровных жертв популярны были либация (возлияние напитков, например, на симпосии) и фармаки (люди или животные, которых изгоняли из поселения во время бедствий). Большие алтари и статуи находились в кумирнях, при некоторых из них были оракулы. Существовали и священные камни (пережиток фетишизма).

Греки любили религиозные церемонии. К крупнейшим фестивалям относились Панафинеи и Олимпийские игры. Помимо них, религиозную окраску имели частные праздники (например, по достижении определённого возраста) и мистерии, самыми важными из которых были Элевсинские таинства.

Посвящение даров божествам означало не только почтение им, ожидалась ответная их благосклонность, тем большая, чем значительнее был дар.

Хотя строгой догматики в эллинской религии не было, некоторые тексты были окружены ореолом почитания: «Теогония» Гесиода, произведения Гомера и Пиндара.

Несмотря на то, что греческие боги часто совершали неблаговидные деяния, у их почитателей были представления о нравственности. Важными добродетелями считались умеренность, справедливость, мужество, благоразумие. Специфическим термином греческой этики был хюбрис — преступная гордыня, противление божественной воле.

…Согласно подобным взглядам, боги проявить долготерпение и карают смертных, лишь когда те нарушат предустановленные границы поведения. Однако их трудно не нарушить, учитывая стремление человека к «превосходству» (arete). А чрезмерное превосходство рискует обернуться гордыней и дерзостью (hybris), как это произошло с Аяксом, похвалявшимся, что он избежал смерти вопреки воле богов, за что был убит Посейдоном («Одиссея», IV, 499—511). Hybris порождает временное помешательство (ate), которое ослепляет гордеца и приводит к гибели. Таким образом, hybris и, как его результат, ate, могут выступать орудиями мойры, настигающей смертных (героев, царей, удальцов и других), обуянных гордыней или слишком увлеченных стремлением к «превосходству…»

— Мирча Элиаде. «История веры и религиозных идей», глава 10, параграф 87
Из этого Мирча Элиаде сделал вывод, что:

…Выходит, что возможности человека ограничены его природой и у каждого в отдельности — собственной мойрой. Исток человеческой мудрости — осознание бренности и ненадежности существования. Следовательно, имеет смысл наиболее полно пользоваться такими его благами, как молодость, здоровье, удовольствия плоти или радости, даруемые добродетелью… Разумеется, этот «идеал», порождённый безысходностью бытия, имеет варианты, важнейшие из которых мы впоследствии рассмотрим (том II). Но в каждом из них присутствует мотив ограниченности и бренности бытия.