Как соотносится культура московской руси государственная и личностная составляющие?

на протяжении xvi в. в культуре накапливались такие черты и свойства, которые по отношению ко всей предшествовавшей духовности были безусловно кризисными и в конечном счёте переходили в новое качество, подготавливая такую ценностно-смысловую парадигму в культуры, которая бы более соответствовала наступающему новому времени. здесь многовековая традиция культуры исподволь прерывалась, нарушалась. в культуре xvi в. незаметно для современников складывались представления, нормы, ценности, существенно расходившиеся с привычными и авторитетными.

духовную жизнь, в том числе и древней руси xvi в. обоснованно называют культурой «государственного устроения» (академик д. лихачёв). становление централизованного государства (московского царства) сопровождалось соответствующим «обрамлением», идеологически и беллетристически обосновывавшим необходимость сильной деспотической власти для поддержания на огромной территории объединённой земли справедливости и порядка.

однако консолидация различных явлений культуры под знаком государственного официоза предполагала смысловое противостояние этой культурно-идеологической монополии государства — нараставшей в обществе культурной дифференциации, идейному плюрализму и стилевому многообразию неофициальной культуры (включая и словесность вообще). можно даже сказать, что эти две противоположные тенденции были взаимообусловлены: чем больше множились и индивидуализировались в обществе идеи и настроения, отличные от официально принятых, тем сильнее стремилось государство к их нивелированию и подавлению, тем решительнее отстаивало обязательность и незыблемость своих охранительных норм и принципов. и соответственно, чем грубее и жёстче государство навязывало обществу свои идеалы и требования, тем резче сопротивлялось общество унификации и централизации «сверху».

в этом смысле публицистика в большинстве случаев выходит за рамки официальной (включая даже послания ивана грозного). все позиции публицистов этого времени несут печать яркой индивидуальности каждого автора, своеобразной системы его личного взгляда на окружающий мир и смысл не случайно именно в xvi в. у многих произведений появляются авторы с реальными именами, с характерными особенностями индивидуального стиля, со своеобразными чертами политического и религиозного

социокультурный монизм и ценностно-смысловое единообразие и словесности исподволь разрушались, хотя разрушавшие их личности сами того не ведали, полагая, что воспроизводят, в меру своего понимания, всё ту же каноническую парадигму древней самый яркий тому пример — переписка ивана грозного с андреем курбским, где в непримиримом споре столкнулись две взаимоисключающие личности, обличающие друг друга в одних и тех же грехах: вероломстве, нарушении общественного и религиозного долга, неправедном поведении, эгоизме и пр. особенно колоритен в этом споре царь, который, по выражению академика д. лихачёва, несомненно, сильная личность, но жестоко подавляющая другие личности, само личностное начало.

формула в высшей степени показательна для эпохи: личность в отношении самой себя оказывается свободной и снисходительной; в отношении же других — нетерпимой и деспотичной, а значит, не свободной от своих пристрастий. таким был в культуре xvi в. не только царь иван iv, но, по-своему, иосиф волоцкий и его оппоненты — «заволжские старцы», и иван пересветов, и вассиан патрикеев, и максим

источник:

из-за разных противоречий между участниками этих самых групп.