Как жила запорожская жизнь в мирное время (это по тарас бульба)

есть несколько гипотез этнического происхождения запорожцев. согласно первой, казаки  — выходцы из  центральной россии, пассионарии, отправлявшиеся на  неосвоенные земли дикого поля за  лучшей  — или, правильнее говоря, за  привольной  — жизнью. некоторые даже выводят казаков из  полулегендарной вечевой республики вятских ушкуйников; в  таком случае время разгрома этой республики в  xv  веке в  ходе войн москвы и  великого новгорода примерно совпадает с  первым письменным упоминанием об  укреплённом казацком лагере в  низовьях днепра, относящимся к  1489 году.

по  другой версии, популярной среди украинских культурологов, сечевики были украинскими крестьянами, бежавшими в  запорожье от  гнёта польско-литовских магнатов (в  польше крепостное право было законодательно введено в  1496 году).

николай карамзин отождествлял первых казаков с  черкесами  — одним из  кочевых народов золотой орды.

и, наконец, четвёртая теория: казаки являлись отдельным субэтносом (впитавшим , польские, украинские, татарские культурно-лингвистические элементы), который сформировал на  острове хортица, что  за  днепровскими порогами, уникальное протогосударство со  своей культурой и  политической системой.

как  бы  то  ни  было, если брать два  главных признака этнической самоидентификации в  начале нового времени: религиозную и  языковую принадлежность,  — то  исповедовали казаки православие (правда, весьма своеобразно, например, почти не  соблюдая пост), а  знаменитое письмо запорожцев турецкому султану написано по-, хотя и  с  заметным влиянием южных диалектизмов.

на  острове хортица

до  середины xvi  века на  месте сечи не  было даже постоянного поселения  — на  зиму казаки расходились по  ближайшим   — киеву, полтаве, чернигову.

строго говоря, если признавать казачье запорожье квазигосударством, сравнивать его  следует не  с  монархиями нового времени, а  с  не  имевшими чётких границ улусами золотоордынских кочевников, либо с  древнегреческими полисами, жившими торговлей и  морскими .

чтобы стать казаком, следовало соответствать ряду условий: не  иметь жены (как  говорил тарас бульба, «козак не  на  то, чтобы возиться с  бабами»); принадлежать к  православной вере (в  доказательство исповедования оной достаточно было перекреститься); беспрекословно подчиняться атаману  — в  походе, и  решениям казачьего круга  — в  мирное время. и, конечно, требовалось владеть оружием, знать казачьи традиции.

в  1572 году было создано так  называемое реестровое казачество, подчинявшееся польскому королю и  получавшее от  него жалование. во  избежание путаницы с  казаками  — подданными речи посполитой, также названными войском запорожским, сечевики стали именовать себя войском запорожским низовым. впрочем, любое подчинение вольных людей какому-либо монарху было сугубо номинальным; в  турецкие походы отправлялись, не  спрашивая позволения земных властей.

сечью кош  — синоним общины, состоявшей из  38  куреней (по  нескольку сот  казаков каждый) во  главе с  куренными атаманами. глава коша назывался кошевым, избирался сроком на  год. если на  следующий год  атамана не  переизбирали, тот  возвращался обычным казаком в  родной курень. в  военное время кошевой имел неограниченные полномочия. символом его  власти являлась булава.

низовая вольница

быт  и  нравы запорожского казачества колоритно изображены гоголем в  уже  упомянутом «тарасе бульбе».

казаки носят чуб  — длинную прядь волос, отрощенную на  выбритой макушке; срезать её  — значит нанести запорожцу тягчайшее оскорбление. право иметь такой оселедец имеет лишь взрослый казак, ибо  то  знак духовной и  зрелости; любопытно, что  в  древности чубы носили также сарматские и  скифские воины.

одежда сечевиков  — рубаха и  шаровары, шапка и  кафтан. как  пишет современник, в  1640 году каждый запорожец имел карманные часы, в  то  время доступные только богачам.

православие сечевиков причудливо сочеталось с  остатками дохристианских верований. особым почётом на  хортице пользовались целители-ведуны, так  называемые «характерники» или  «заморочники», занимавшиеся лечением бойцов и  обучавшие их  воинскому искусству. по  легенде, именно таким колдуном, способным погодой и  заговаривать пули, был  знаменитый атаман иван серко, не  проигравший ни  одного сражения с  турками.

что  касается культуры, то, разумеется, запорожцы не  были малограмотными сорвиголовами, какими их  изобразил, например, генрик сенкевич в  романе «огнём и  мечом»: вспомним, сыновья того же  бульбы учились в  духовной семинарии, как  минимум, зная древнегреческий и  латынь.

морские походы

описание войсковой тактики запорожцев оставил французский инженер гийом ле  вассер де  боплан, состоявший на  службе у  польского короля в  второй четверти xvii века.

в мирное время жил со своим полком на хуторе.как любой   помещик: сеял хлеб,разводил скот.ему такая жизнь,не нравилась.и он поехал с сыновьями и небольшим отрядом казаков на любезную его сердца сечь.

Сначалом учебы в университете николаю кажется, что он растворяется в массе таких же студентов и во многом разочарован новой жизнью. он мечется от разговоров с нехлюдовым до участия в студенческих кутежах, которые осуждаемы его другом. иртеньева раздражают условности светского общества, которые кажутся в большей своей части притворством ничтожных людей. среди студентов у николая появляются новые знакомые, и он замечает, что главной заботой у этих людей является получение от жизни прежде всего удовольствия. под влиянием новых знакомых он неосознанно следует такому же принципу. небрежность в учебе приносит свои плоды: на первом экзамене николай проваливается. три дня он не выходит из комнаты, чувствует себя истинно несчастливым и потерявшим всю прежнюю радость жизни. дмитрий посещает его, но из-за охлаждения, которое наступает в их дружбе, сочувствие нехлюдова кажется николаю снисходительным и поэтому оскорбительным.  однажды поздно вечером николай достает тетрадь, на которой написано: «правила жизни» . от нахлынувших чувств, связанных с юношескими мечтаниями, он плачет, но уже слезами не отчаяния, а раскаяния и морального порыва. он решается вновь писать правила жизни и никогда уже не изменять им. первая половина юности заканчивается в ожидании следующей, более счастливой.