А.с.пушкин-"повести покойного ивана петровича белкина",дубровский, ,,зимняя дорога,, "барышня-крестьянка" краткие содержания?

я читала только из всего списка - "барышня-крестьянка")

суть в том, что к отставному гвардейцу берестову приехал окончивший университет сын алексей. об этом узнала лиза, дочь их соседа- муромского. она захотела увидеть алексея, но это было невозможно — берестов и муромский враждовали. рассказ горничной, побывавшей в гостях у соседей, ещё больше разжёг любопытство лизы. она переоделась крестьянкой, потому что боялась, что алексей не полюбит её в образе богатой (но она, ведь, тоже не знала, что он из богатой семьи), и встретилась с алексеем в лесу, назвавшись акулиной, дочерью кузнеца. алексей влюбился в смышлёную и хорошенькую «крестьяночку», и молодые люди начали тайком встречаться. он обучал её грамматике, так как она говорила, что не знает языка. у них была даже собственная "почта" - вроде бы пень). через два месяца муромский и берестов помирились. берестов пригласил соседей в гости. чтобы остаться неузнанной, лиза набелила лицо и предстала перед алексеем в образе жеманной барышни. вскоре берестов и муромский окончательно подружились и решили поженить своих детей. алексей отказался жениться на жеманнице муромской и решил связать свою судьбу с дочерью кузнеца. он отправился к соседям объясниться, зашёл и увидел свою красавицу акулину, в образе богатой "акулины", которая читала письмо, отправленное алексеем . как-то так))

Старый, обширный, тянувшийся позади дома сад, выходивший за село и потом пропадавший в поле, заросший и заглохлый, казалось, один освежал эту обширную деревню и один был вполне живописен в своем картинном опустении. зелеными облаками и неправильными трепето-листными куполами лежали на небесном горизонте соединенные вершины разросшихся на свободе дерев. белый колоссальный ствол березы, лишенный верхушки, отломленной бурею или грозою, подымался из этой зеленой гущи и круглился на воздухе, как правильная мраморная сверкающая колонна; косой остроконечный излом его, которым он оканчивался кверху вместо капители, темнел на снежной белизне его, как шапка или черная птица. хмель, глушивший внизу кусты бузины, рябины и лесного орешника и пробежавший потом по верхушке всего частокола, взбегал наконец вверх и обвивал до половины сломленную березу. достигнув середины ее, он оттуда свешивался вниз и начинал уже цеплять вершины других дерев или же висел на воздухе, завязавши кольцами свои тонкие цепкие крючья, легко колеблемые воздухом. местами расходились зеленые чащи, озаренные солнцем, и показывали неосвещенное между них углубление, зиявшее, как темная пасть; оно было все окинуто тенью, и чуть-чуть мелькали в черной глубине его: бежавшая узкая дорожка, обрушенные перилы, пошатнувшаяся беседка, дуплистый дряхлый ствол ивы, седой чапыжник, густой щетиною вытыкавший из-за ивы иссохшие от страшной глушины, перепутавшиеся и скрестившиеся листья и сучья, и, наконец, молодая ветвь клена, протянувшая сбоку свои зеленые лапы-листы, под один из которых забравшись бог весть каким образом, солнце превращало его вдруг в прозрачный и огненный, чудно сиявший в этой густой темноте. в стороне, у самого края сада, несколько высокорослых, не вровень другим, осин подымали огромные вороньи гнезда на трепетные свои вершины. у иных из них отдернутые и не вполне отделенные ветви висели вниз вместе с иссохшими листьями. словом, все было хорошо, как не выдумать ни природе, ни искусству, но как бывает только тогда, когда они соединятся вместе, когда по нагроможденному, часто без толку, труду человека пройдет окончательным резцом своим природа, облегчит тяжелые массы, уничтожит грубо-ощутительную правильность и нищенские прорехи, сквозь которые проглядывает нескрытый, нагой план, и даст чудную теплоту всему, что создалось