«было глухо и пусто. нет, письма, пользуясь её слепотой, вынули не из шкатулки— их вынули из её души, и теперь ослепла и оглохла не только она, но и её душа.» ©борис львович васильев «экспонат №» : объяснить смысл слов.

  и продолжала неумолимо нестись вперед. женился и переехал к жене молодой инженер-строитель андрей; валя заново перепечатала тексты всех трех писем (оригиналы по-прежнему хранились в заветной шкатулке); в середине семидесятых скончался от старых фронтовых ран владимир иванович, валентина без всякого замужества родила девочку, и анна федотовна ослепла окончательно.       но ей почти не требовалось. она свободно передвигалась по квартире, в которой практически прожила жизнь, знала, где что стоит да где что лежит, быстро научилась ухаживать за собой и продолжала стирать на всю семью. вытянув руку и шаркая тапочками, бродила по бывшей коммуналке, в которой опять остались одни женщины, и думала, как странно устроена жизнь, коли с таким упорством возвращает людей к тому, от чего они хотели бы убежать навсегда.       но главной ее заботой, ее последней радостью и смыслом всего ее черного существования стала теперь голосистая безотцовщина танечка. анна федотовна не могла дождаться, когда бабушка римма ее сначала из яслей, потом  — из детского садика, а затем и из школы, тем более что вскоре школ оказалось две, поскольку танечку параллельно заставили учиться еще и в музыкальной. анна федотовна играла с ней куда больше, чем занятые работой, магазинами и хозяйством мать и родная бабка; рассказывала ей сказки, которые когда-то рассказывала своему сыну; отвечала на бесчисленные «почему? », а в пять лет впервые познакомила с заветными письмами, показав не только копии, но и оригиналы и подробнейшим образом растолковав разницу между этими бумажками. а еще через год танечка научилась читать и заменила маму у постели анны федотовны. правда, из-за этого анне федотовне пришлось ложиться раньше танечки, но и это было к лучшему: она старела, начала быстро уставать, задыхаться, просыпаться до света и долго лежать без сна.       она любила эти внезапные пробуждения среди ночи. было как-то особенно тихо, потому что спала не только вся квартира, но и весь мир, а шум редких автомашин лишь скользил по стенам дома, касался стекол в окнах, заставляя их чуть вздрагивать, и исчезал вдали. темнота, вечно окружавшая ее, делалась беззвучной и ощутимой, как бархат; анне федотовне становилось покойно и уютно, и она неторопливо начинала думать о своем игорьке.       она вспоминала его совсем крохотным, , целиком зависящим от ее тепла, внимания и ласки, от ее груди и ее рук  — от нее, матери, будто их все еще соединяла пуповина, будто живые токи ее тела питали его и наливали силой и здоровьем для завтрашних невзгод. вспоминала, как ежедневно купала его, и до сей поры ощущала то величайшее счастье, которое испытывала тогда. вспоминала, как он радостно таращил на нее круглые, доверчивые глаза, как отчаянно взбивал крепкими ножками воду в ванночке, с каким самозабвением колотил по ней кулачками и как при этом не любил и даже побаивался мыла.       она вспоминала, как он начал сам вставать в кроватке, цепко хватаясь руками за перила. и как сделал… нет, не сделал  — как совершил первый шаг и сразу упал, но не испугался, а засмеялся; она подняла его, и он тут же шагнул снова, снова шлепнулся и снова засмеялся. а потом зашагал, затопал, забегал, часто падая и расшибаясь, часто плача от боли, но сразу же забывая эту боль. ах, сколько синяков и шишек он наставил себе в это время!       ванночка уже не вмещала сына. это было на прежней квартире; там всегда почему-то дуло, и она боялась, что простудит игорька во время этих купаний. и все время хотела куда-нибудь переехать, разменяться с кем-либо на любой район и любую площадь.       нет, не только потому она стремилась обменять комнату, что сын перестал умещаться в ванночке и его теперь приходилось мыть по частям. она решилась на этот обмен потому, что сын настолько вырос, что однажды задал вопрос, которого она так ждала и так боялась:       —  а где мой папа?       а они даже не были расписаны, и папа уехал навсегда, когда игорьку исполнилось три года. и матери все время казалось, что сын помнит канувшего в небытие отца, что сама эта комната, соседи, вещи, стены  — все рассказывает ему то, о чем не следовало бы знать. и как только сын заинтересовался отцом, анна федотовна тут же обменяла свою большую удобную комнату с и оказалась в коммуналке, где сразу же объявила себя вдовой. вот в этой самой комнате, из которой ушел игорек и в которой ей, может быть, посчастливится окончить свою жизнь.       школьный период в коротенькой биографии сына анна федотовна вспоминала реже. нет, она отчётливо помнила все его рваные локти и сбитые коленки, все « плохо» и « хорошо», все радости и горести. но тогда он уже не принадлежал ей одной, безраздельно; тогда школа уже вклинилась между нею и сыном, уже успела создать для него особый мир, в котором не оказалось места для нее: мир своих друзей и своих интересов, своих обид и своих надежд. игорь-школьник принадлежал матери только наполовину, и поэтому она предпочитала помнить его малышом.    

одна из ключевых эпох в европейской культуры, связанная с развитием научной, философской и общественной мысли. в основе этого интеллектуального движения лежали рационализм и свободомыслие. начавшись в , это движение распространилось на францию, германию, россию и охватило другие страны европы. особенно влиятельными были французские просветители, ставшие «властителями дум». принципы просвещения были положены в основу американской декларации независимости и французской декларации прав человека и гражданина. интеллектуальное и философское движение этой эпохи оказало большое влияние на последовавшие изменения в этике и социальной жизни европы и америки, борьбу за национальную независимость американских колоний европейских стран, отмену рабства, формирование прав человека. кроме того, оно авторитет аристократии и влияние церкви на социальную, интеллектуальную и культурную жизнь.