Сочинение "жизненные ценности" (по рассказу "телеграмма") напишите сами а не скатывайте.

По утрам теперь звонил телефон-мобильник. черная коробочка оживала: загорался в ней свет, пела веселая музыка и объявлялся голос дочери, словно рядом она: — мама, ! ты в порядке? молодец! вопросы и пожелания? замечательно! тогда целую. будь-будь! коробочка тухла, смолкала. старая катерина дивилась на нее, не могла привыкнуть. такая вроде малость — спичечный коробок. никаких проводов. лежит-лежит — и вдруг заиграет, засветит, и голос дочери: — мама, ! ты в порядке? не надумала ехать? гляди… вопросов нет? целую. будь-будь! а ведь до города, где дочь живет, полторы сотни верст. и не всегда легких, особенно в непогоду. но в год нынешний осень выдалась долгая, теплая. возле хутора, на окрестных курганах, порыжела трава, а тополевое да вербовое займище возле дона стояло зеленым, и по дворам по-летнему зеленели груши да вишни, хотя по времени им давно пора отгореть рдяным да багровым тихим . птичий перелет затянулся. неспешно уходила на юг казарка, вызванивая где-то в туманистом, ненастном небе негромкое онг-онг… онг-онг… да что о птице говорить, если бабка катерина, иссохшая, горбатенькая от возраста, но еще проворная старушка, никак не могла собраться в отъезд. — умом, не накину… — жаловалась она соседке. — ехать, не а может, так и будет тепло стоять? гутарят по радио: навовсе поломалась погода. ныне ведь пост пошел, а сороки ко двору не прибились. тепло-растепло. туды-сюды… рождество да крещенье. а там пора об рассаде думать. чего зря и ехать, колготу разводить. соседка лишь вздыхала: до весны, до рассады было еще ох как далеко. но старая катерина, скорее себя убеждая, вынимала из пазухи еще один довод — мобильный телефон. — мобила! — горделиво повторяла она слова городского внука. — одно слово — мобила. нажал кнопку, и враз — мария. другую нажал — коля. кому хочешь жалься. и чего нам не жить? — вопрошала она. — зачем уезжать? хату кидать, хозяйство… этот разговор был не первый. с детьми толковала, с соседкой, но чаще сама с собой. последние годы она уезжала зимовать к дочери в город. одно дело — возраст: трудно всякий день печку топить да воду носить из колодца. по грязи да в гололед. упадешь, расшибешься. и кто поднимет? хутор, еще недавно людный, с кончиной колхоза разошелся, разъехался, вымер. остались лишь старики да пьянь. и хлеб не возят, про остальное не говоря. тяжело старому человеку зимовать. вот и уезжала к своим. но с хутором, с гнездом насиженным нелегко расставаться. куда девать малую живность: тузика, кошку да кур? распихивать по и о хате душа болит. пьянчуги залезут, последние кастрюлешки . да и не больно весело на старости лет новые углы обживать. хоть и родные дети, но стены чужие и вовсе другая жизнь. гостюй да оглядывайся. вот и думала: ехать, не а тут еще телефон на подмогу — “мобилу”. долго объясняли про кнопки: какие нажимать, а какие не трогать. обычно звонила дочь из города, по утрам. запоет веселая музыка, вспыхнет в коробочке свет. поначалу старой катерине казалось, что там, словно в малом, но телевизоре, появится лицо дочери. объявлялся лишь голос, далекий и ненадолго: — мама, ! ты в порядке? молодец. вопросы есть? вот и хорошо. целую. будь-будь. не успеешь опомниться, а уже свет потух, коробочка смолкла. в первые дни старая катерина лишь дивилась такому чуду. прежде на хуторе был телефон в колхозной конторе. там все привычно: провода, черная большая трубка, долго можно говорить. но тот телефон уплыл вместе с колхозом. теперь появился “мобильный”. и то слава богу. — мама! слышишь меня? ! живая-здоровая? молодец. целую. не успеешь и рта раскрыть, а коробочка уж потухла. — это что за страсть такая… — ворчала старая женщина. — не телефон, свиристелка. прокукарекал: будь-будь… вот тебе и будь. а тут… а тут, то есть в жизни хуторской, стариковской, было много всего, о чем рассказать хотелось. — мама, слышишь меня? — слышу, слышу… это ты, доча? а голос будто не твой, какой-то хрипавый. ты не хвораешь? гляди одевайся теплей. а то вы городские — модные, платок пуховый повяжи. и нехай глядят. здоровье дороже. а то я ныне сон видала, такой нехороший. к чему бы? вроде на нашем подворье стоит скотиняка. живая. прямо у порога. хвост у нее лошадиный, на голове — рога, а морда козиная. это что за страсть? и к чему бы такое? — мама, — донеслось из телефона строгое. — говори по делу, а не про козиные морды. мы же тебе объясняли: тариф. — прости христа ради, — опомнилась старая женщина. ее и впрямь , когда телефон , что он дорогой и нужно говорить короче, о самом главном.

Летературный характер