Критерии деления на "комильфотного" человека и "некомильфотного" по мнению николеньки иртеньева

Комильфо для николеньки состояло, во-первых, в отличном французском выговоре; во-вторых - длинные и ухоженные ногти; третье - умение танцевать, кланяться и вести беседу; четвертое - выражение скуки на лице. некомильфо считался человек, у которого немодный фасон сапог, убранство комнаты, надо понимать, что николенька так рассуждал в свои шестнадцать лет, т.е. будучи еще совсем незрелым человеком. 

Мотрю, иногда улыбнусь, вспоминая, а смеяться и тем паче насмехаться над деревенскими фотографиями не могу, как бы они порой нелепы ни были. пусть напыщенный солдат или унтер снят у кокетливой тумбочки, в ремнях, в начищенных сапогах — всего больше их и красуется на стенах изб, потому как в солдатах только и можно было раньше «сняться» на карточку; пусть мои тетки и дядья красуются в фанерном автомобиле, одна тетка в шляпе вроде вороньего гнезда, дядя в кожаном шлеме, севшем на глаза; пусть казак, точнее, мой братишка кеша, высунувший голову в дыру на материи, изображает казака с газырями и кинжалом; пусть люди с гармошками, , гитарами, с часами, высунутыми напоказ из-под рукава, и другими предметами, демонстрирующими достаток в доме, таращатся с фотографий.я все равно не смеюсь.деревенская фотография — своеобычная летопись нашего народа, настенная его , а еще не смешно и оттого, что фото сделано на фоне родового, разоренного бабушкины окна и соседские окна изучил я буквально- досконально, по выражению предсельсовета митрохи.у дяди левонтия нечего изучать. промеж рам у них ничего не лежит, и стекла в рамах не все целы — где фанерка прибита, где тряпками заткнуто, в одной створке красным пузом выперла подушка. в доме наискосок, у тетки авдотьи, меж рам навалено всего: и ваты, и моху, и рябины, и калины, но главное там украшение — цветочки. они, эти бумажные цветочки, синие, красные, белые, отслужили свой век на иконах, на угловике и теперь попали украшением меж рам. и еще у тетки авдотьи за рамами красуется одноногая кукла, безносая собака-копилка, развешаны побрякушки без ручек и конь стоит без хвоста и гривы, с расковыренными ноздрями. все эти городские подарки привозил деткам муж авдотьи, терентий, который где ныне находится — она и знать не знает. года два и даже три может не появляться терентий. потом его словно коробейники из мешка вытряхнут, нарядного, пьяного, с гостинцами и подарками. пойдет тогда шумная жизнь в доме тетки авдотьи. сама тетка авдотья, вся жизнью издерганная, худая, бурная, бегучая, все в ней навалом — и легкомыслие, и доброта, и бабья сварливость.дальше тетки авдотьиного дома ничего не видать. какие там окна, что в них — не знаю. раньше не обращал внимания — некогда было, теперь вот сижу да поглядываю, да бабушкину воркотню слушаю.