Капитанская дочка. качества гринева и швабрина. заранее !

Петр андреевич гринев – молодой офицер, происходящий из знатного военного рода. службу проходит в белогорской крепости.          алексей швабрин – не отличающийся примерным поведением солдат, переведенный из-за дуэли в белогорскую крепость.          волею судьбы гринев и швабрин столкнулись в белогорской крепости. автор подчеркивает некую схожесть характеров молодых людей. но что же тогда помешало им стать друзьями и вместе преодолевать все тягости военной службы? по-моему, причина – в воспитании. петр андреевич никогда не испытывал одиночества, ни в чем не нуждался, ему повезло с родителями. швабрин же, напротив, с раннего возраста был лишен родительской ласки и заботы. он не знал, что значит детское счастье, детский смех, но зато отлично понимал, что такое слезы и горе. детство обеих героев имело огромное влияние на формирование их характера, совести и морали. гринев стал добрым, смелым, отзывчивым и надежным, а алексей – типичным карьеристом, лживым, циничным, коварным. эти качества своих персонажей пушкин открывает читателям не сразу, а постепенно, заставляя нас анализировать каждый поступок молодых людей.          кроме того, видную долю в мировосприятие героев внесла семья мироновых. дочь коменданта крепости мария была предметом частых ссор и конфликтов между швабриным и гриневым. когда емельян пугачев поднимает восстание, захватывает белогорскую крепость и назначает ее начальником швабрина, гринев спасает любимую, рискуя собственной жизнью. мария любит молодого офицера, хочет стать его женой, но их счастью мешает один человек – алексей швабрин. он пытается убить любовь маши к петру андреевичу и насильно влюбить девушку в себя. но разве насилие может заставить любить? разве можно мешать чужому счастью?           неоднозначное отношение к своим героям и а.с.пушкина – патриот гринев является антиподом предателю и мерзавцу швабрину. алексей, я считаю, после перехода на сторону восставших, вообще недостоин офицерского звания и чести носит погоны.          я поддерживаю позицию автора в отношении к главным героям. противостояние петра андреевича гринева и алексея швабрина – это противостояние верности и предательства, любви и ненависти в целом. по-моему, гринев – тот идеал офицера, которого не хватало армии в девятнадцатом веке. швабрин,…наверное, мог быть другим человеком, но, наверное, тяжелая жизнь просто вынудила его стать таким, каким его изображает автор. кто знает…

Постановление это было написано ровно за сто лет до рождения Доната, Донат же и нашел его, когда громил Ордынинский Архив. Было это постановление написано на синей бумаге, гусиным пером, с затейливыми завитушками.

Двести лет числил за собой именитый купеческий род Ратчиных, раньше держали соляные откупа, торговали мукою и гуртами,— двести лет (прадед, дед, отец, сын, внук, правнук) на одном месте, в соляных рядах (теперь уничтожены), на торговой площади (теперь Красная),— каждый день стояли за прилавком, щелкали на счетах, играли в шашки, пили из чайника чай (с тем, чтобы осьмерками расплескивать по полу), принимали покупателей, шугали приказчиков.

Иван Емельянович Ратчин, правнук Дементия, отец Доната, сорок лет тому назад, кудрявым юношей стал за прилавок,— с тех пор много ушло: иссох, полысел, надел очки, стал ходить с тростью, всегда в ватном сюртуке и в ватной фуражке. Родился здесь же, в Зарядьи, в своем двухэтажном доме за воротами с волкодавами, сюда ввел жену, отсюда вынес гроб отца, здесь правил.

В Кремле были казенные дома и церкви, под Кремлем, под обрывом, протекала река Волога, за Вологой лежали луга, Реденев монастырь, Ямская слобода (железная дорога в те времена проходила в ста верстах). Весь день и всю ночь, каждые пять минут били часы в соборе,— дон, дон, дон! — И первыми просыпались в Кремле гуси (свиней в Кремле не водилось, ибо улицы были обулыжены). Вскоре за гусями появлялись кабацкие ярыги, нищие, юродивые. Шли в Управление будочники со столами на головах (издал по губернии губернатор распоряжение, чтобы делали надзиратели ночные обходы и расписывались в книгах, а книги приказал припечатать к столам,— надзиратели и расписывались, только не ночью, а утром, и не в будках, а в канцеляриях, куда приносили им столы). Ночью же ходить по городу дозволяли неохотно, и, если спросонья будочник спрашивал:

— Кто идет? —

надо было всегда отвечать:

— Обыватель!