Проанализировать сцену конфликта дубровский

к нему и в дальнейшем не возвращался к работе над рукописью. основной причиной был, по-видимому, обострившийся интерес автора к материалу: создавалась “ пугачева”, делались первые наброски романа о пугачевщине. в творчестве пушкина незавершенный роман стал одновременно и вехой на пути от “повестей белкина” (1830) к современному социально-психологическому роману, и серьезным шагом к роману — “капитанской дочке”.

в “дубровском”, как ранее в “повестях белкина”, пушкин ориентировался на свое представление о прозе, которая, по его мнению, должна удовлетворять требованиям “краткости”, “точности” и “нагой простоты”. основной повествовательный принцип, реализованный в романе, — чередование сжатых, концентрированных авторских характеристик персонажей с изображением конкретных сцен с их участием. о людях и событиях, быте и нравах поместного дворянства рассказано сдержанно и предельно лаконично. каждая авторская характеристика — образец афористически точной аналитической прозы. раскрывая важнейшие социальные и нравственно-психологические качества участников событий, повествователь старается быть максимально объективным, хотя порой не может удержаться от прямых оценок и иронических замечаний.

роман вызывает множество ассоциаций с произведениями западноевропейских и писателей xviii — первой трети xix в. однако творческий импульс пушкину дали не о “благородных разбойниках”, поток которых не иссякал после появления драмы ф. шиллера “разбойники” (1781), не “обличительные” пьесы о продажных служителях российского правосудия (их образы созданы, в частности, в.в. капнистом в знаменитой комедии “ябеда”, поставленной в 1798 писателя вдохновила рассказанная московским другом п.в. нащокиным житейская небогатого дворянина островского. помещик, у которого незаконно отняли имение, сделался разбойником и в конце концов попал в острог. этот рассказ, сопряженный с другими известными пушкину и современными фактами судебного произвола, стал жизненной основой “дубровского”. писатель-реалист добивался максимальной достоверности, даже “документальности” романа. об этом свидетельствует, например, такой эпизод: по просьбе пушкина нащокин раздобыл текст судебного решения по делу одного из помещиков, который в результате тяжбы, завершившейся в октябре 1832 г., потерял свое имение. поддинный документ практически без изменений вошел в текст второй главы, только реальные имена истца и ответчика заменены именами героев вымышленных — троекурова и дубровского.