Вчём современность проблемы заявленных в житие александра невского и повесть о шемякином суде.

Житие александра невского. первое жизнеописание князя александра ярославича невского (1221—1262) было составлено, как считают ученые, в 80-е гг. xiii в. книжником владимирского рождественского монастыря. здесь было погребено тело князя, и в конце xiii в. началось его почитание как святого. в списках ж. не имеет устойчивого заголовка и называется “повесть о житии и храбрости”, “слово о великом князе”, “житие блаженного великого князя”. автор ж. называет себя современником александра, “самовидцем” его жизни и создает жизнеописание князя по своим воспоминаниям и рассказам его соратников.  ж. александра — это не биография, в которой полно, подробно, последовательно повествуется о всей жизни князя. автор отбирает только самые значительные события (битва со на неве, освобождение пскова, ледовое побоище, поход в литовские земли, дипломатические отношения с ордой и папой римским) , которые героический образ князя-воина, доблестного полководца и мудрого политика. с точки зрения в ж. много неточностей.  например, шведский король не принимал участия в походе 1240 г. и битве на неве, во время набега на суздальскую землю в 1252 г. ханом золотой орды был сартак, а не батый. в житии нет ни одной даты, события порой описываются без необходимой конкретизации: не сразу ясно, кто такой «король страны римской из полуночной земли» , о каком городе, построенном некими «от западной стороны» , идет речь и т. д. но не эти подробности были важны для автора, а впечатление, производимое его героем. и сама деятельность александра ярославича в житии предстает в преображенном виде, не столько в своих конкретных проявлениях и событиях, не в житейских подробностях, а в житийном облике .  в житии много канонического, традиционного для этого жанра. следуя канонам жития, автор начинает свое повествование с самоуничижения, называет себя худым и многогрешным, малосмыслящим. приступая к описанию «святой, и честной, и славной» жизни князя, автор приводит слова пророка исайи о священности княжеской власти и внушает мысль об особом покровительстве князю александру небесных сил. восторгом и восхищением полна следующая затем характеристика князя. александр красив, как иосиф прекрасный, силен, как самсон, премудр, как соломон, он непобедим, побеждая всегда. мысль о священности княжеской власти и сравнения с библейскими героями определяют интонацию всего дальнейшего повествования, несколько патетическую, торжественно-величавую.  «услышав о доблести александра, король страны римской из северной » – так начинается рассказ о невской битве. автор не упоминает, что в это время (1240 г. ) александру было всего 19 лет, а современники это хорошо знали. в житии изображается зрелый муж, о котором послы других стран говорят: «прошел я страны и народы, но не видел такого ни царя среди царей, ни князя среди князей» .  деяния князя осмысляются в сопоставлении с библейской , и это придает жизнеописанию особую величавость и монументальность. постоянные уподобления и упоминания о давиде, езекии, соломоне, иисусе навине и самого александра возвышают до библейского героя. указания на свыше (явление бориса и глеба пелгусию перед невской битвой, чудесное избиение шведов ангелами за рекой ижорой, божия полка в сражении на чудском озере) , в особом покровительстве александру божественных сил.  как умный политик и дипломат предстает александр невский во взаимоотношениях с ордой и папой римским. достойно, учено и мудро звучит ответ мужей александра послам папы. перечислив основные этапы в человечества и христианства, они завершили его словами: «а от вас учения не примем» . описание взаимоотношений с ордой должно убедить, что на руси остались князья, мужество и мудрость которых могут противостоять врагам земли.

Преступление и наказание - роман-предупреждение

“ ... весь мир осужден в жертву какой-то страшной, неслыханной и невиданной моровой

язве, идущей из глубины Азии на Европу. Появились какие-то новые трихины, существа

микроскопические, вселявшиеся в тела людей ... Люди, принявшие их в себя, становились

тотчас же бесноватыми и сумасшедшими. Но никогда, никогда люди не считали себя так

умными и непоколебимыми в истине, как считали зараженные. Никогда не считали

непоколебимее своих приговоров, своих научных выводов, своих нравственных убеждений и

верований. Целые селения, целые города и народы заражались и сумасшествовали. Все были

в тревоге и не понимали друг друга, всякий думал, что в нем одном и заключается истина, и

мучался, глядя на других, бил себя в грудь, плакал и ломал себе руки. Не знали, кого и как

судить, не могли согласиться, что считать злом, что добром. Не знали, кого обвинять, кого

оправдывать. Люди убивали друг друга в какой-то бессмысленной злобе ... Все и всё

погибало. Язва росла и подвигалась дальше " - такой Достоевский изображает сложную

трагическую картину, напоминающую об апокалипсисе (Библейском предсказании о конце

света, обрыве истории человечества).

Он видел, как ломка, разрушая вековые устои общества, освобождала человеческую

индивидуальность от культурных традиций, преданий и авторитетов, от исторической

памяти. Личность теряла само ориентацию и попадала в слепую зависимость от

“самоновейшей” науки, от “последних слов” идейной жизни общества. Человек, втянутый в

идейную борьбу, вступал в крайне болезненные отношения с миром. Он оказывался

беззащитным перед соблазном власти ”недоконченных” идей, сомнительных общественных

теорий, которые носились в обществе России в и будут носиться в будущем.

Человек легко становиться их рабом, исступленным их служителем, а идеи обретают в его

душе деспотическую силу и овладевают его жизнью и судьбой.

Роман ”Преступление и наказание” отразил тревогу Достоевского за будущее

человечества. Его страшили все усиливающаяся власть денег, падение нравственного

ориентира, обилие преступлений, с которыми ему приходилось сталкиваться на каждом шагу.

И он настойчиво искал выход из кричащих противоречий буржуазного общества.

Писатель попытался решить во о пагубности анархического бунта, о возможности

изменить существующий миропорядок без революционных потрясений, путем

перевоспитания человека через проповеди религиозного смирения и очищающего страдания.

Он поставил и попытался решить также глобальные во бытия, как жизнь и бессмертие,

добро и зло в окружающем мире, вера и безверие, отношение общества к личности.

В романах и повестях Достоевского, в его публицистических выступлениях и

литературно-критических статьях отразилась тревога писателя за судьбу человечества,

стремление предостеречь его от пагубных последствий учений, иных радетелей всемирного

счастья, призывающих пожертвовать во имя торжества абстрактных “теорий” миллионами

жизней.

Все эти идеи будут говорить, что они и только они мир и только они знают

истину, но мир не может быть насильно. Задача не в соединении всех частей

человечества и всех дел человечества в одно общее дело.

Можно себе представить, что люди работают вместе над какой-нибудь великой задачей

и к ней сводят и ей подчиняют все свои частные деятельности; но если эта задача им

навязана, если она для них есть нечто роковое и неотступное, если они соединены слепым

инстинктом или внешним принуждением, то хотя бы такое единство рас на все

человечество, это не будет истинным всечеловечеством, а только огромным “муравейником”.

Против такого муравейника со всей силой восставал Достоевский, видя в нем прямую

противоположность своему общественному идеалу. Его идеал требует не только единения

всех людей и всех дел человеческих, но главное - человеческого их единения.

Достоевский видел, что человечество не может уйти с этого пути, пути насилия над