Скакими сражались римляне и чем закончилась война с тем или иным народом?

как бы там ни было, римляне в каждой, даже самой отдаленной части света встречали вооруженное сопротивление со стороны отдельных республик, которые, объединившись вместе, яростно отстаивали свою свободу. если бы римский народ не обладал редкой и исключительной доблестью, ему никогда не удалось бы их покорить. в качестве примера достаточно, по-моему, сослаться на самнитов. они были поразительным народом, и тит ливии это признает. они были столь могущественны и обладали такой хорошей армией, что могли оказывать сопротивление римлянам вплоть до консульства папирия курсора, сына первого папирия (иными словами, на протяжении сорока шести лет), и это после многих поражений, после того, как их земли не раз опустошались, а страна отдавалась на поток и разграбление. теперь эта страна, где некогда было множество городов и жило много народа, являет вид чуть ли не пустыни; тогда же она была столь благоустроена и столь сильна, что ее не одолел бы никто, если бы не обрушившаяся на нее римская доблесть. нетрудно уразуметь, откуда проистекала ее тогдашняя благоустроенность и что породило ее нынешнюю неблагоустроенность: тогда все в ней имело своим началом свободную жизнь, теперь же - жизнь рабскую. а все земли и страны, которые полностью свободны, как о том уже было говорено, весьма и весьма преуспевают. население в них многочисленнее, ибо браки в них свободнее и поэтому заключаются более охотно; ведь всякий человек охотнее рождает детей, зная, что сумеет их прокормить, и не опасаясь того, что наследство у них будет отнято, а также если он уверен не только в том, что дети его вырастут свободными людьми, а не рабами, но и в том, что своей доблести они смогут сделаться когда-нибудь первыми людьми в государстве. в таких странах богатства все время увеличиваются - и те, источником которых является земледелие, и те, которые ремеслами. ибо каждый человек в этих странах, не задумываясь, приумножает и приобретает блага, которыми рассчитывает затем свободно пользоваться. следствием этого оказывается то, что все граждане, соревнуясь друг с другом, заботятся как о частных, так и об общественных интересах и что общее их благосостояние на диво растет.

прямо противоположное происходит в странах, живущих в рабстве. там тем меньше самых скромных благ, чем больше и тягостнее рабство. из всех же видов рабства самым тягостным является то, в которое тебя обращает республика. во-первых, потому, что оно самое продолжительное и не дает тебе надежды на освобождение. во-вторых, потому, что ради собственного усиления республика стремится всех других измотать и обессилить. никакой государь не сможет подчинить тебя себе в такой же мере, если только он не является государем - варваром, разорителем стран и разрушителем человеческих цивилизаций, наподобие восточных деспотов. однако если государь человечен и не обладает противоестественными пороками, то в большинстве случаев он любит, как свои собственные, покорившиеся ему города и сохраняет в них все цехи и почти все старые порядки. так что, если города эти и не могут расти и развиваться так же хорошо, как свободные, то по крайней мере они не гибнут, подобно , обращенным в рабство. говоря здесь о рабстве, я имею в виду города, порабощенные чужеземцем, ибо о городах, порабощенных своим собственным гражданином, мною было говорено выше.

так вот, кто примет во внимание все вышесказанное, не станет удивляться тому могуществу, каким обладали самниты, будучи свободными, и их слабости в ту пору, когда они были уже порабощены. тит ливии свидетельствует об этом во многих местах, особенно повествуя о войне с . там он рассказывает, как притесняемые стоявшим в ноле легионом самниты отправили к послов просить его о . в своей речи послы сказали, что самниты около ста лет сражались с римлянами силою собственных солдат и собственных полководцев, что некогда они не однажды давали отпор сразу двум консульским армиям и двум консулам, но что теперь они впали в такое ничтожество, что лишь с огромным трудом могут защитить себя от маленького римского легиона, находящегося в ноле.

Первобы́тное о́бщество (также доисторическое общество, доисторическая эпоха) — период в истории человечества до изобретения письменности, после которого появляется возможность исторических исследований, основанных на изучении письменных источников. Термин доисторический вошёл в употребление в XIX веке. В широком смысле слово «доисторический» применимо к любому периоду до изобретения письменности, начиная с момента возникновения Вселенной (около 14 млрд лет назад), но в узком — только к доисторическому человека. Обычно в контексте дают указания, какой именно «доисторический» период обсуждается, например, «доисторических обезьян миоцена» (23—5,5 млн лет назад) или «Homo sapiens среднего палеолита» (300—30 тыс. лет назад). Поскольку, по определению, о данном периоде нет письменных источников, оставленных его современниками, информацию о нём получают, опираясь на данные таких наук, как археология, этнология, палеонтология, биология, геология, антропология, археоастрономия, палинология.

Наскальная живопись в пещере Ласко, Франция, примерно 14 тысяч лет до н. э., верхний палеолит

Поскольку письменность появилась у разных народов в разное время, ко многим культурам термин доисторический либо не применяется, либо его смысл и временные границы не совпадают с человечеством в целом. В частности, периодизация доколумбовой Америки не совпадает по этапам с Евразией и Африкой[* 1].

Поскольку данные о доисторических временах крайне редко касаются личностей и даже не всегда говорят что-либо об этносах, основной социальной единицей доисторической эпохи человечества является археологическая культура. Все термины и периодизация этой эпохи, такие как бронзовый или железный век являются ретроспективными и в значительной степени условными, а их точное определение является предметом обсуждения.