Краткий письменный портрет федюньки из огневушка поскакушка решите я 20

Сидели раз старатели круг огонька в лесу. четверо больших, а пятый парнишечко. лет так восьми, не больше, федюнькой его звали. давно всем спать пора, да разговор занятный пришелся. в артелке, видишь, один старик был. дедко ефим. с молодых годов он из земли золотую крупку выбирал. мало ли каких случаев у него бывало. он и рассказывал, а старатели слушали. отец уж сколько раз говорил федюньке: – ложился бы ты, тюньша, спать! парнишечку охота послушать. – погоди, тятенька! я маленечко еще посижу. ну, кончил дедко ефим рассказ. на месте костерка одни угольки остались, а старатели всё сидят да на эти угольки глядят. вдруг из самой серединки вынырнула девчоночка махонька. вроде кукленки, а живая. волосенки рыженькие, сарафанчик голубенький и в руке платочек, тоже сголуба. поглядела девчонка веселыми глазками, блеснула зубенками, , платочком махнула и пошла плясать. и так у ней легко да ловко выходит, что и сказать нельзя. у старателей дух захватило. глядят – не наглядятся, а сами молчат, будто задумались. девчонка сперва по уголькам круги давала, потом, – видно, ей тесно стало, – пошире пошла. старатели отодвигаются, дорогу , а девчонка как круг пройдет, так и подрастет маленько. старатели дальше отодвинутся. она еще круг даст и опять подрастет. когда вовсе далеко отодвинулись, девчонка по промежуткам в охват людей пошла, – с петлями у ней круги стали. потом и вовсе за людей вышла и опять ровненько закружилась, а сама уже ростом с федюньку. у большой сосны остановилась, топнула ножкой, зубенками блеснула, платочком махнула, как свистнула: – фи-т-ть! й-ю-ю- тут филин заухал, захохотал, и никакой девчонки не стало. кабы одни большие сидели, так, может, ничего бы дальше и не случилось. каждый, видишь, подумал: “вот до чего на огонь загляделся! в глазах неведомо что померещится с устатку-то! ” один федюнька этого не подумал и спрашивает у отца: – тятя, это кто? отец отвечает: – филин. кому больше-то? неуж не слыхал, как он ухает? – да не про филина я! его-то, поди-ка, знаю и ни капельки не боюсь. ты мне про девчонку скажи. – про какую девчонку? – а вот которая на углях плясала. еще ты и все отодвигались, как она широким кругом пошла. тут отец и другие старатели давай доспрашивать федюньку, что он видел. парнишечко рассказал. один старатель еще спросил: – ну-ко, скажи, какого она росту была? – сперва-то не больше моей ладошки, а под конец чуть не с меня стала. старатель тогда и говорит: – а ведь я, тюньша, точь-в-точь такое же диво видел. федюнькин отец и еще один старатель это же сказали. один дед ефим трубочку сосет и . старатели приступать к нему стали: – ты, дедко ефим, что скажешь? – а то и скажу, что это не видел, да думал – померещилось мне, а выходит – и впрямь огневушка-поскакушка приходила. – какая поскакушка? дедко ефим тогда и объяснил: – слыхал, дескать, от стариков, что есть такой знак на золото – вроде маленькой девчонки, которая пляшет. где такая поскакушка покажется, там и золото. не сильное золото, зато грудное, и не пластом лежит, а вроде редьки посажено. сверху, значит, пошире круг, а дальше все меньше да меньше и на нет сойдет. выроешь эту редьку золотого песку – и больше на том месте делать нечего. только вот забыл, в котором месте ту редьку искать: то ли где поскакушка вынырнет, то ли где она в землю уйдет.

1. глаза без души слепы,уши без сердца глухи,