Кто написал произведение у лукоморья?

Александр сергеевич пушкин.

Александр сергеевич пушкин написал "у лукоморья".

1)не образумлюсь… виноват, и слушаю, не понимаю, как будто всё еще мне объяснить хотят, растерян мыслями… чего‑то . слепец! я в ком искал награду всех трудов! летел! дрожал! вот счастье, думал, близко. пред кем я давеча так страстно и так низко был расточитель нежных слов! а вы! о боже мой! кого себе избрали? когда подумаю, кого вы предпочли! зачем меня надеждой завлекли? зачем мне прямо не сказали, что всё прошедшее вы обратили в смех? ! что память даже вам постыла тех чувств, в обоих нас движений сердца тех, которые во мне ни даль не охладила, ни развлечения, ни перемена мест. дышал, и ими жил, был занят беспрерывно! сказали бы, что вам внезапный мой приезд, мой вид, мои слова, поступки – всё противно, я с вами тотчас бы сношения пресек, и перед тем, как навсегда расстаться, не стал бы добираться, кто этот вам любезный вы помиритесь с ним, по размышленьи зрелом. себя крушить, и для чего! подумайте, всегда вы можете его беречь, и пеленать, и спосылать за делом. муж‑мальчик, муж‑слуга, из жениных пажей – высокий идеал московских всех мужей. – с вами я горжусь моим разрывом. а вы, сударь отец, вы, страстные к чинам: желаю вам дремать в неведеньи счастливом, я сватаньем моим не угрожаю вам. другой найдется благонравный, низкопоклонник и делец, достоинствами наконец он будущему тестю равный. так! отрезвился я сполна, мечтанья с глаз долой – и спала пелена; теперь не худо б было сряду на дочь и на отца, и на любовника глупца, и на весь мир излить всю желчь и всю досаду. с кем был! куда меня закинула судьба! все гонят! все клянут! мучителей толпа, в любви предателей, в вражде неутомимых, рассказчиков неукротимых, нескладных умников, лукавых простяков, старух зловещих, стариков, дряхлеющих над выдумками, вздором, – безумным вы меня прославили всем хором. вы пра́вы: из огня тот выйдет невредим, кто с вами день пробыть успеет, подышит воздухом одним, и в нем рассудок уцелеет. вон из москвы! сюда я больше не ездок. бегу, не оглянусь, пойду искать по свету, где оскорбленному есть чувству карету мне, карету!   2)а судьи кто? – за древностию лет к свободной жизни вражда непримирима, сужденья черпают из забытых газет времён очаковских и покоренья крыма; всегда готовые к журебье, поют всё песнь одну и ту же, не замечая об себе: что старее, то хуже. где, укажите нам, отечества отцы, которых мы должны принять за образцы? не эти ли грабительством богаты? защиту от суда в друзьях нашли, в родстве, великолепные соорудя палаты, где разливаются в пирах и мотовстве, и где не воскресят клиенты – иностранцы прошедшего житья подлейшие черты. да и кому в москве не зажимали рты обеды, ужины и танцы? не тот ли, вы к кому ещё с пелён, для замыслов каких-то непонятных, детей возили на поклон? тот нестор негодяев знатных, толпою окружённый слуг; усердствуя, они в часы вина и драки и честь, и жизнь его не раз спасали: вдруг на них он выменял борзые три собаки! или вон тот ещё, который для затей на крепостной согнал на многих фурах от матерей, отцов отторженных детей? ! сам погружен умом в зефирах и амурах, заставил всю москву дивиться их красе! но должников не согласил к отсрочке: амуры и зефиры все распроданы по ! вот те, которые дожили до седин! вот уважать кого должны мы на безлюдьи! вот наши строгие ценители и судьи!