Ицарицу в тот же час в бочок с сыном посадили,засмолили

Ив море бочку бросили

Ицарицу в тот же час в бочку с сыном посадили, засмолили, покатили и пустили в окиян - так велел-де царь салтан. в синем небе звезды блещут, в синем море волны хлещут; туча по небу идет, бочка по морю плывет. словно горькая вдовица, плачет, бьется в ней царица; и растет ребенок там не по дням, а по часам. день прошел, царица а дитя волну торопит: «ты, волна моя, волна! ты гульлива и вольна; плещешь ты, куда захочешь, ты морские камни точишь, топишь берег ты земли, подымаешь корабли - не губи ты нашу душу: выплесни ты нас на сушу! » и послушалась волна: тут же на берег она бочку вынесла легонько и отхлынула тихонько. мать с младенцем спасена; землю чувствует она. но из бочки кто их вынет? бог неужто их покинет? сын на ножки поднялся, в дно головкой уперся, понатужился немножко: «как бы здесь на двор окошко нам проделать? » - молвил он, вышиб дно и вышел вон. мать и сын теперь на воле; видят холм в широком поле, море синее кругом, дуб зеленый над холмом. сын подумал: добрый ужин был бы нам, однако, нужен. ломит он у дуба сук и в тугой сгибает лук, со креста шнурок шелковый натянул на лук дубовый, тонку тросточку сломил, стрелкой легкой завострил и пошел на край долины у моря искать дичины. к морю лишь подходит он, вот и слышит будто

1) проехавши две версты, встретили поворот на проселочную дорогу, но уже и две, и три, и четыре версты, кажется, сделали, а каменного дома в два этажа все не было видно ( 2) манилова проговорила, несколько даже картавя, что он обрадовал их своим приездом и что муж ее, не проходило дня, чтобы не вспоминал о нем ( 3) сначала, принявши косое направление, хлестал он в одну сторону кузова кибитки, потом в другую, потом, изменивши образ нападения и сделавшись совершенно прямым, барабанил прямо в верх кузова ( 4) правя рулем в тихую погоду, когда остальные спали в крошечной, тесной каютке, пропитанной запахом трески, или сидя на отдыхе на палубе, после нескольких часов ловли рыбы, григорий невольно наблюдал и этот беспредельный холмистый океан с далеко раздвинувшимися рамками горизонта, и это высокое небо, и это никогда не заходящее холодное полярное солнце, и эти роскошно-яркие снопы северного сияния ( 5) не имея определенной должности, он тем не менее участвовал во всех наших работах: нужно переставить декорацию или писать ее, нужно делать бутафорию или шить костюмы, за кого-то репетировать, с кем-то проходить роли, суфлировать, — суфлер тут как тут (к. 6) его товарищ согнулся, поставив; локти, и, подпирая скулы ладонями, задумчиво (м. 7) нельзя знать новую россию, не зная старой, не зная всего, что «чудь начудила и меря намерила», не зная старой деревни, не зная очарованных странников, бродивших по всей стране, не увидев заката в крови над полем куликовым ( 8) не умея владеть топором, и дерева не срубить, а ведь язык —тоже инструмент, музыкальный инструмент, и надобно учиться легко и красиво владеть им (м. 9) потом мы обходим их, вырываемся вперед, успокаиваемся, усаживаемся поудобнее, пониже, хоронясь за бортом от холодного ветерка (  10)вася, ничем не покрытый, шагал так же деревянно, как всегда, высоко поднимая ноги и не сгибая колен (ч).  1) богат язык словами, относящимися к временам года и к природным вдруг он решил, что нужно что-нибудь мне подарить, и подарил кожаные перчатки, старые, но еще хорошие, застегивающиеся на ремешок .читая, я время от времени поглядывала на светлый квадрат солнца; падавший на лестницу и казавшийся мне ослепительным из глубины темноватого склада.. великий, или тихий, океан на этот раз словно бы хотел оправдать свое название, которое совершенно несправедливо дали ему моряки-португальцы, впервые побывавшие в нем и не встретившие ни разу бурь. не было слов, чтобы передать изгибы бухт, затененные углы, гроты, выстланные черным блеском и светлой подводной травой, темную прозрачность волн, качавших далеко внизу спины серебряных пеламид, и, наконец, луну, видную снизу даже днем и похожую на клубок розового пара, замерзшего в холоде недосягаемых высот  спокойный в этих благодатных местах вечного пассата, атлантический океан словно бы дремал и с ласковым рокотом катил свои лениво нагоняющие одна другую волны.  запорошенные снегом идут и идут станки, и кажется, чтобы пустить их, нужны годы и годы. привлеченные запахом постоянно готовившейся пищи в лагерь начали понемногу сходиться наиболее отважные обитатели» пустыни —ушастые гобийские ежи. проникнутый разрывающей жалостью сидел он перед нагоревшею свечою