Напишите краткое содержание сказки черная курица или подземные жители для читательского дневника.

лет сорок тому назад, в  с.-петербурге на  васильевском острове, жил-был содержатель мужского пансиона. в  числе тридцати или сорока детей, обучавшихся в  том пансионе, находился один мальчик, по  имени алеша, которому тогда было не  более 9  или 10  лет. родители его, жившие далеко-далеко от  петербурга, года за  два перед тем его в  столицу, отдали в  пансион и  возвратились домой, заплатив учителю условленную плату за  несколько лет вперёд. алеша был мальчик умненький, миленький, учился хорошо, и  все его любили и  ласкали. дни учения для него проходили скоро и  приятно, но  когда наставала суббота и  все товарищи его спешили домой к  родным, тогда алеша горько чувствовал своё одиночество. алеша кормил курочек, которые жили около забора в  нарочно для них выстроенном домике и  целый день играли и  бегали на  дворе. особенно любил чёрную хохлатую, названную чернушкою. чернушка была к  нему ласковее других.

однажды к  празднику кухарка ловила курицу, и  алеша, бросившись ей  на  шею, не  дал убить чернушку. отдал кухарке за  это империал  — золотую монету, подарок бабушки.

после праздника лёг спать, почти уснул, но  услышал, как кто-то его зовёт. к  нему пришла чернушка и  сказала человеческим голосом: поди за  мною, я  тебе покажу что-нибудь хорошенькое. одевайся скорее! и  он  смело последовал за  нею. из  глаз ее  выходили как будто лучи, которые освещали все вокруг них, хотя не  так ярко, как маленькие свечки. они прошли через переднюю.—  дверь заперта ключом,  — сказал алеша; но  курочка ему не  отвечала: она хлопнула крыльями, и  дверь сама собою отворилась.

потом, прошед через сени, обратились они к  комнатам, где жили столетние старушки-голландки. алеша никогда у  них не  бывал. курочка опять хлопнула крыльями, и  дверь в  старушкины покои отворилась. прошли во  вторую комнату, и  алеша увидел в  золотой клетке серого попугая. чернушка сказала ничего не  трогать.

проходя мимо кошки, алеша попросил у  неё вдруг она громко замяукала, попугай нахохлился и  начал громко кричать: «дуррак! дуррак! » чернушка поспешно удалилась, и  алеша побежал за  нею, дверь вслед за  ними сильно

вдруг вошли они в  залу. по  обеим сторонам висели на  стенах рыцари в  блестящих латах. чернушка шла впереди на  цыпочках и  алеше велела следовать за  собою тихонько- в  конце залы была большая дверь. лишь только они подошли к  ней, как соскочили со  стен два рыцаря и  бросились на  чёрную курицу. чернушка подняла хохол, распустила крылья и  вдруг сделалась большая-большая, выше рыцарей, и  начала с  ними сражаться! рыцари сильно на  неё наступали, а  она защищалась крыльями и  носом. алеше сделалось страшно, сердце в  нем сильно затрепетало, и  он  упал в  обморок.

на  следующую ночь опять пришла чернушка. опять пошли, но  в  этот раз алеша уже ничего не  трогал.

вошли они в  другую залу. чернушка ушла. тут вошло множество маленьких людей, ростом не  более как с  пол-аршина, в  нарядных разноцветных платьях. они не  замечали алеши. затем вошёл король. за  то, что алеша спас его министра, алеша теперь знал урок, не  уча. король ему дал конопляную семечку. и  просили ничего никому про них не  рассказывать.

начались классы, и  алеша знал любой урок. чернушка не  приходила. алеша сначала стыдился, а  потом привык.

притом алеша сделался страшным шалуном. однажды учитель, не  зная, что с  ним делать, задал ему выучить наизусть страниц двадцать к  другому утру и  надеялся, что  он, по  крайней мере, в  этот день будет смирнее. но  алеша в  этот день нарочно шалил более обыкновенного. на  следующий день не  мог выговорить ни  слова, потому что не  было семечки. его отвели в  спальню и  сказали выучить урок. но  к  обеду алеша ещё не  знал урок. его опять там оставили. к  ночи появилась чернушка и  вернула ему зерно, но  просила исправиться.

на  следующий день ответил урок. учитель спросил, когда алеша выучил урок. алеша растерялся, велели принести розги. учитель сказал, что не  будет пороть, если алеша скажет, когда выучил урок. и  алеша все рассказал, забыв про обещание, данное подземельному королю и  его министру. учитель не  поверил, и  алешу высекли.

пришла чернушка попрощаться. она была закована цепью. сказала, что народу теперь придётся переселиться далеко. попросила алешу ещё раз исправиться.

министр алеше руку и  скрылся под соседнюю кровать. на  другой день поутру у  алеши была горячка. недель через шесть алеша выздоровел и  старался быть послушным, добрым, скромным и  прилежным. все его снова полюбили и  стали ласкать, и  он  сделался примером для своих товарищей, хотя уже и  не  мог выучить наизусть двадцать печатных страниц вдруг, которых, впрочем, ему и  не  задавали.

Про дружбу что дружба? легкий пыл похмелья, обиды вольный разговор, обмен тщеславия, безделья иль покровительства позор. про зиму буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя; то, как зверь, она завоет, то заплачет, как дитя, то по кровле обветшалой вдруг соломой зашумит, то, как путник запоздалый, к нам в окошко застучит. наша ветхая лачужка и печальна и темна. что же ты, моя старушка, приумолкла у окна? или бури завываньем ты, мой друг, утомлена, или дремлешь под жужжаньем своего веретена? выпьем, добрая подружка бедной юности моей, выпьем с горя; где же кружка? сердцу будет веселей. спой мне песню, как синица тихо за морем жила; спой мне песню, как девица за водой поутру шла. буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя; то, как зверь, она завоет, то заплачет, как дитя. выпьем, добрая подружка бедной юности моей, выпьем с горя: где же кружка? сердцу будет веселей. про любовь любовь одна — веселье жизни хладной, любовь одна — мучение сердец: она дарит один лишь миг отрадный, а горестям не виден и конец. стократ блажен, кто в юности прелестной сей быстрый миг поймает на лету; кто к радостям и неге неизвестной стыдливую преклонит красоту! но кто любви не жертвовал собою? вы, чувствами свободные певцы! пред милыми смирялись вы душою, вы пели страсть — и гордою рукою красавицам несли свои венцы. слепой амур, жестокий и пристрастный, вам терния и мирты раздавал; с пермесскими царицами согласный, иным из вас на радость указал; других навек печалями связал и в дар послал огонь любви несчастной. наследники тибулла и парни! вы знаете бесценной жизни сладость; как утра луч, сияют ваши дни. певцы любви! младую пойте радость, склонив уста к пылающим устам, в объятиях любовниц умирайте; стихи любви тихонько завидовать уже не смею вам. певцы любви! вы ведали печали, и ваши дни по терниям текли; вы свой конец с волненьем призывали; пришел конец, и в жизненной дали не зрели вы минутную забаву; но, не нашед блаженства ваших дней, вы встретили по крайней мере славу, и мукою бессмертны вы своей! не тот удел судьбою мне назначен: под сумрачным навесом облаков, в глуши долин, в печальной тьме лесов, один, один брожу уныл и мрачен. в вечерний час над озером седым в тоске, слезах нередко я стенаю; но ропот волн стенаниям моим и шум дубрав в ответ лишь я внимаю. прервется ли души холодный сон, поэзии зажжется ль упоенье,— родится жар, и тихо стынет он: бесплодное проходит вдохновенье. пускай она прославится другим, один люблю,— он любит и люблю, но к ней уж не коснется страдальца глас; она не улыбнется его стихам небрежным и простым. к чему мне петь? под кленом полевым оставил я пустынному зефиру уж навсегда покинутую лиру, и слабый дар как легкий скрылся дым. про осень поднялся шум; свирелью полевой оглашено мое уединенье, и с образом любовницы драгой последнее слетело сновиденье. с небес уже скатилась ночи тень. взошла заря, блистает бледный день — а вкруг меня глухое уж нет я был у берегов, где милая ходила в вечер ясный; на берегу, на зелени лугов я не нашел чуть видимых следов, оставленных ногой ее прекрасной. задумчиво бродя в глуши лесов, произносил я имя несравненной; я звал ее — и глас уединенный пустых долин позвал ее в дали. к ручью пришел, мечтами привлеченный; его струи медлительно текли, не трепетал в них образ незабвенный. уж нет до сладостной весны простился я с блаженством и с душою. уж осени холодною рукою главы берез и лип обнажены, она шумит в дубравах опустелых; там день и ночь кружится желтый лист, стоит туман на волнах охладелых, и слышится мгновенный ветра свист. поля, холмы, знакомые дубравы! хранители священной тишины! свидетели моей тоски, забавы! забыты до сладостной весны!