Братья гримм. бременские музыканты. заполнить таблицу, заголовок, автор, герои?

Бременские музыканты братья гримм ослик петух

После окончания венского совета император александр павлович решает «по  европе проездиться и  в  разных государствах чудес посмотреть». состоящий при нем донской казак платов «диковинам» не  удивляется, потому что знает: в  россии «свое ничуть не  хуже». в  самой последней кунсткамере, среди собранных со  всего света «нимфозорий», государь покупает блоху, которая хотя и  мала, но  умеет «дансе» танцевать. вскоре у  александра «от  военных дел делается меланхолия», и  он  возвращается на  родину, где умирает. взошедший на  престол николай павлович блоху ценит, но, так как не  любит уступать иностранцам, отправляет платова вместе с  блохой к  тульским мастерам. платова «и  с  ним всю россию» вызываются поддержать трое туляков. они отправляются поклониться иконе святого николая, а  затем запираются в  домике у  косого левши, но, даже закончив работу, отказываются выдать платову «секрет», и  ему приходится везти левшу в  петербург. николай павлович и  его дочь александра тимофеевна обнаруживают, что «брюшная машинка» в  блохе не  действует. разгневанный платов казнит и  треплет левшу, а  тот в  порче не  признается и  советует поглядеть на  блоху в  самый сильный «мелкоскоп». но  попытка оказывается неудачной, и  левша велит «всего одну ножку в  подробности под микроскоп подвести». сделав это, государь видит, что блоха «на  подковы подкованная». а  левша добавляет, что при лучшем «мелкоскопе» можно было  бы увидеть, что на  всякой подкове «мастерово имя» выставлено. а  сам он  выковывал гвоздики, которые никак разглядеть невозможно. платов просит у  левши прощения. левшу обмывают в  «туляновских банях», остригают и  «обформи­ровывают», будто на  нем есть какой-нибудь «жалованный чин», и  отправляют отвезти блоху в  подарок . в  дороге левша ничего не  ест, «поддерживая» себя одним вином, и  поет на  всю европу песни. на  расспросы он  признается: «мы  в  науках не  зашлись, и  потому блоха больше не  танцует, только своему отечеству верно преданные». остаться в  левша отказывается, ссылаясь на  родителей и  веру, которая «самая правильная». ничем его не  могут прельстить, далее предложением жениться, которое левша отклоняет и  неодобрительно отзывается об  одежде и  худобе . на  заводах левша замечает, что работники в  сытости, но  больше всего его занимает, в  каком виде содержатся старые ружья. вскоре левша начинает тосковать и, несмотря на  приближающуюся бурю, садится на  корабль и  не  отрываясь смотрит в  сторону россии. корабль выходит в  «твердиземное море», и  левша заключает пари со  шкипером, кто кого перепьет. пьют они до  «рижского динаминде», и, когда капитан запирает спорщиков, уже видят в  море чертей. в  петербурге отправляют в  посольский дом, а  левшу  — в  квартал, где у  него требуют документ, отбирают подарки, а  после отвозят в  открытых санях в  больницу, где «неведомого сословия всех умирать принимают». на  другой день «аглицкий» полшкипер «куттаперчевую» пилюлю проглатывает и  после недолгих поисков находит своего «камрада». левша хочет сказать два слова государю, и  отправляется к  «графу клейнмихелю», но  полшпикеру не  нравятся его слова о  левше: «хоть шуба овечкина, так душа человечкина». направляют к  казаку платову, который «простые чувства имеет». но  платов закончил службу, получил «полную пуплекцию» и  отсылает его к  «коменданту скобелеву». тот посылает к  левше доктора из  духовного звания мартын-сольского, но  левша уже «кончается», просит передать государю, что у  ружья кирпичом не  чистят, а  то  они стрелять не  годятся, и  «с  этой верностью» перекре­щивается и  умирает. доктор докладывает о  последних словах левши графу чернышеву, но  тот не  слушает мартын-сольского, потому что «в  россии на  это генералы есть», и  ружья продолжают чистить кирпичом. а  если  бы император услыхал слова левши, то  иначе закончилась  бы крымская война теперь это уже «дела минувших дней», но  предание нельзя забывать, несмотря на  «эпический характер» героя и  «баснословный склад» легенды. имя левши, как и  многих других гениев, утрачено, но  народный миф о  нем точно передал дух эпохи. и  хотя машины не  потворствуют «аристокра­тической удали, сами работники вспоминают о  старине и  своем эпосе с  «человеческой душой», с  гордостью и  любовью.