Автор набоков.по произведению воспоминания.каким чувством овеяны воспоминания автора о своем детстве? сочинение.

Под псевдонимом сирин, владимир набоков стал известен вначале как ав­тор стихов, которые несли в себе общее настроение эмиграции: тоску по утерянной родине, бесприютность существования вне россии («россия», «билет», «расстрел», «давно ль…»). но под­линную славу автору принесли его прозаические произведения, «самым » из которых критика единодушно признала ро­ман «машенька» (1926). в произведении связаны воедино два плана повествования: план внешний — жизнь ганина, героя романа, и людей, окружающих его в берлине, — и мир воспо­минаний, план внутренне-психологический. сам автор подска­зывает вывод о призрачности эмигрантского существования, пронизанного скукой, вялостью, тоской, и о реальности, ясно­сти вплоть до мельчайших деталей воспоминания героя о юнос­ти, любви, машеньке, которая становится для него символом россии. «воспоминание так занимало его, — пишет в. набоков о ганине, — что он не чувствовал времени. тень его жила в пан­сионе госпожи дорн, — он же сам был в россии, переживал воспоминание свое, как действительность. временем для него был ход его воспоминания, которое развертывалось постепен­но… это было не просто воспоминание, а жизнь, гораздо дей­ствительнее, гораздо «интенсивнее»… чем жизнь его берлинской тени (курсив мой. — л. т.) обратим внимание на повторяющийся образ тени, который станет одним из сквозных в романе набокова. если классичес­кий герой продавал душу, то ганин «не раз даже продавал свою тень, подобно многим из нас», — замечает автор. души нет, нет корней, почвы, а вместе с этим человек утратил не только ро­дину, но и себя. вот почему постоянно возникает в произведе­нии мотив жизни-игры, театра, чего-то ненастоящего, съемки, «во время которой равнодушный статист не ведает, в какой картине он участвует». человек на «железном сквозня­ке» жизни, на улице, где «все казалось не так поставленным, непрочным, перевернутым, как в зеркале», — так своеобразно откликается набоков на драму краха бытия, переживаемую эмиграцией, по-своему трансформируя традиционный для рус­ской тип «лишнего человека». но автор не был бы набоковым, если бы не показал само­обман героя, не вскрыл призрачность казавшейся столь реаль­ной «жизни воспоминаний». любовь, машенька, россия — все осталось в далеком прошлом и не может повториться, все уте­ряно безвозвратно. машенька так и не появилась, встреча не состоялась, это был очередной мираж, еще одна тень… финал произведения построен как сюжет прощаний: умер старый поэт, так и не уехавший в париж; ушел в прошлое дом, где жили «семь теней»; ганин простился с людмилой, с берлином. вспыхнув, погасло теперь уже навсегда воспомина­ние о машеньке. сидя в вагоне поезда, герой погрузился в сон… здесь сведены воедино основные метафоры произведения, здесь воспоминание переходит в сон, а реальной жизни как не было, так и нет. это чувство сломанной судьбы, одиночество становится ос­новой мировосприятия набокова и определяет особенности его произведений (двуплановость композиции, образы двойников, мотив сна, повышенную роль метафор, характеристику героев). усиливается отрешенность от россии, память о которой словно бы гасится в сжатом пространстве эмигрантского существова­ния, где душа сначала «притаилась», а потом вовсе умерла. все названные выше особенности произведения набокова харак­терны для младшего поколения первой волны, которое крити­ка назвала «потерянным», «незамеченным». в судьбе этого по­коления (б. поплавский, л. зуров, н. берберова, и. одоевцева и др.) критика увидела приметы оскудения и угасания ­туры эмиграции, которая была сильна писателями, сформиро­вавшимися еще в россии, и не дала в отрыве от нее яркой мо­лодой плеяды (этот вывод разделял а. амфитеатров, в. ходасе­вич, ф. степун, м. слоним, г. струве). но творческая судьба в. набокова стала исключением для писателей его поколения. произведения 20-30-х годов застави­ли говорить о нем как о крупном художнике, великолепном стилисте, мастере метафоры и в целом художественной формы, а после второй мировой войны, когда он перешел в своем творчестве на язык, книги набокова получили из­вестность на западе и вызвали дискуссию не только о своеобра­зии художественного мира автора, но и о том, явлением какой культуры — или — был в. набоков.

Это случилось на берегу реки. моя собака начала охотиться на зайца. берег был  обрывистым,  и заяц старался бежать вдоль реки. вдруг заяц исчез.  собака заволновалась. следы зайца вели к реке. долго вглядывался я в прибрежные заросли. и вдруг увидел:   что-то белеет. пригляделся-из воды торчат заячьи уши. заяц неподвижно сидел в воде,только морду выставил наружу. ну,хитёр!