Научному стилю чуждо выражение: вырезать аппендикс, удалить аппендикс, глазное яблоко

все мы любим лето. долгие дни, которые нижутся на нитку каникул, словно ровные блестящие жемчужины. и длинные перламутровые вечера с розовыми закатными облаками и чаепитием на открытой веранде. как ждем мы их суровой российской зимой! когда улицы засыпаны сугробами, лужи, как цепями, скованы льдом, а небо — черное, бархатное и бездонное.

зимние сумерки — неожиданны и внезапны. они на город, с его суетой, пробками и многоэтажками, как платок на клетку с попугаем. сразу становится зябко и жутковато. но одновременно — и празднично, и уютно. ведь мигают фарами многочисленные автомобили, и в каждом из них заключена чья-то жизнь. фонари окаймляют ленты дорог, светофоры бесконечно меняют цвета. и высотные жилые дома, в чьих окошках, как рыбы в аквариумах, плавают незнакомые люди, мерцают мириады елочных гирлянд, течет чье-то время, полное забот, мыслей и радостей…

ты идешь один, в зимних коротких сумерках, почти мгновенно переходящих в глубокую синеву беззвездного неба, из светлого снежного вечера сразу — в ночь. снег послушно принимает следы твоих ног, отражает звездный и электрический свет фейерверками разноцветных брызг, экзотических цветов, напоминающих коралловые рифы у берегов далеких теплых стран…

несмотря на любимую музыку, что льется в твои уши из плеера, на близость человеческого жилья тебе немного жутко. видимо, подсознательный страх замерзнуть в лютую стужу и быть занесенным метелью, сидит и в нас, тех, кто в настоящий мороз и носу не высунет из дома!

и ты спешишь домой, чтобы любоваться зимними сумерками из окна, укутавшись мягким пледом, с любимой книгой на коленях и чашкой ароматного чая в руке.