Что происходило после войны в ленинграде с 1945 по 1954. как изменились улицы, что поменялось в городе.

1945 год изменил лицо мира, нарушил привычное течение судеб многих народов. общая угроза сблизила их, отодвинула на второй план прежнюю вражду и борьбу государственных самолюбий. даже во времена «холодной войны» и атомного психоза не удалось совсем похоронить рожденную после окончания второй мировой войны идею мирового единства, которую в 80-е гг. назвали идеей общего дома. для народов советского союза, вопреки этой тенденции, события развивались более драматично: едва открыв «окно в европу», руководители страны поспешили опустить «железный занавес», обрекая их на годы изоляции и несвободы. нашим соотечественникам оставалось только догадываться, что действительно происходило в мире, и удивляться тому, что недавно поверженный противник быстро вставал на ноги, налаживая крепкую жизнь, в то время как победителей по-прежнему держали на полуголодном рационе, оправдывая все трудности ссылкой на последствия войны.победа над фашизмом предоставила россии возможность выбора — развиваться вместе с цивилизованным миром или продолжать искать свой, социалистический путь. «сейчас нет мучительнее вопроса, чем вопрос о свободе в россии, — писал в 1945 г. философ в эмиграции г. п. федотов. — не в том, конечно, смысле, существует ли она в , — об этом могут задумываться только иностранцы, и то слишком невежественные. но в том, возможно ли ее возрождение там после победоносной »задаваясь вопросом «возможно ли? », ни федотов, ни другие трезвомыслящие умы внутри страны и за ее пределами не давали на него однозначного ответа; они полагали, что у россии появился шанс демократического выбора.демократические традиции в были слабы, но война дала ему возможность учиться на опыте демократических государств европы и америки. люди увидели мир собственными глазами, смотрели и сравнивали. миф советской пропаганды — о безоговорочных преимуществах социализма перед капитализмом — уже не был столь очевидным и нуждался в новых аргументах. таким аргументом стала победа в великой отечественной войне, которая подняла на небывалую высоту международный престиж советского союза и — в чем и заключался трагический парадокс — авторитет режима внутри страны (см. тоталитарный резким в ). «опьяненные победой, зазнавшиеся, — писал ф. абрамов, — мы решили, что наша система идеальная и не только не стали улучшать ее, а, наоборот, стали еще больше догматизировать». даже те, кто еще в 30-е гг. понял сущность сталинского режима (см. массовые политические репрессии в в 30-х — начале 50-х после победы готовы были «простить» сталину и террор, и коллективизацию, и катастрофу первых месяцев войны и надеялись, что жизнь в стране будет меняться к лучшему. понятие «лучшая жизнь» различными слоями населения воспринималось по-разному. интеллигенция и студенчество надеялись на известную либерализацию режима, на свободу творчества, слова, на развитие контактов с западом. крестьяне ожидали роспуска колхозов, депортированные народы — возвращения в родные места. советское общество жило в этом ожидании перемен, но оно не было готово бороться за них. мир на тот момент был высшей ценностью, исключающей какое-либо противостояние между обществом и властью. не случайно известная приговорка «только бы не было войны» для нескольких поколений советских граждан формировала реальную шкалу ценностей.

незнаю даже. прости ок