Ассоциации с елдыриным ( из рассказа антона.павловича.чехова "хамелеон")

Елдырин   кажется нам хамелеоном, потомучто в любой ситуации он меня свое решение в зависимости от происхождения кого-либо

—а что рыбы поглушит в — послышался голос савки. — теперь поглушит, — сказал платон. — позапрошлую зиму подохла от задухи, а теперь немцы гранатами высадят дотла. опустеют теперь и речки и все на свете. приехали. челн мягко уткнулся в речной песок. я вышел на берег совершенно опустошенный и вместе с тем какой-то совсем иной, новый. как будто я утопил в десне и свою печаль, и тоску, и отчаяние отступления. я оглянулся. за десною горело. и красное зарево как-то по-новому осветило мою душу. нестерпимый огонь прожег меня насквозь. на мгновение мне показалось, что, кинься я сейчас назад в десну, и вода б расступилась передо мной. этого, хлопцы, я никогда не забуду. мы стали прощаться с , спеша в кусты. — постойте трохи, — сказал платон, опершись на весло. — так что ж прикажете передать герману? как встречать его, как в глаза смотреть? — передайте, что мы еще вернемся. не дрейфьте, дед, вернемся, — попробовал подбодрить деда троянда. дед посмотрел мимо планшеток троянды и легонько сплюнул. — по-дай го-го-го-го! ого-го-го! — донеслось с того берега. — прощайте, , — тихо говорили мои спутники, уходя в лозы. — идите себе, — равнодушно сказал дед савка. платон молчал. мы ушли в лозы. я шел последним и думал про деда платона. ему, думал я, что не нас, не окропил нашу дорогу слезами, что высек из моего сердца огонь в отчего ж ты, правда, так горька и солена подчас, думал я и остановился. потом я побежал назад, к десне. я должен был что-то сказать на прощанье деду платону. я выбежал на берег. платон стоял у самой воды с веслом, как пророк, неподвижный, и, очевидно, глядел нам вслед. — прощайте, диду. простите нас, что не уберегли вашу старость, — сказал я, задыхаясь. — мы вас, диду, — иди, не крутись перед очами, — сказал платон, даже не взглянув на меня. по сухому, темному его лицу текли слезы и падали в десну. вот, друзья мои, и все. вот и весь секрет мой, — сказал капитан колодуб и зажег трубку. все в землянке вздохнули. — сейчас я герой советского союза. много я уничтожил врага, что и говорить. много пострелял в наступлении и гусеницами подавил немало. бывало, поверите, тошнило от хруста костей. и сам попадал не раз в переплет. но где б я ни был, как бы ни бушевали вокруг меня вражьи ветры, им никогда уж не погасить того огня, что зажег во мне когда-то в челне дед что наша жизнь? что наша кровь, когда страдает вся наша земля, весь народ? — голос капитана зазвучал, как боевой сигнал. — я, хлопцы, в бою сторукий, помноженный на стократ гнева и ненависти! так. капитан колодуб усмехнулся. — а все-таки ничего в жизни я бы так не хотел, как после войны поехать на десну к деду — и сказать ему, что он , товарищ герой советского союза. добрый вечер! ну, как? — раздался у дверей бравый голос бориса троянды, что уж с полчаса как зашел в землянку. — и поклониться деду платону в ноги за науку, — сказал капитан, словно не слыша вошедшего. стало тихо. никто не двигался, словно все танкисты мыслями были еще на десне. — нет, товарищ капитан, не поклонитесь вы деду платону, — вздохнул молодой танкист. все оглянулись. это был иван дробот. он стоял в дальнем углу землянки. он был как-то особенно взволнован рассказом. — деда платона, товарищ капитан, уже нет в живых, — сказал дробот. — как только вы ушли с лозы, сразу подбежали немцы. долго били они деда за перевоз, хотели было расстрелять, а потом прибыл приказ им немедленно переправиться на другой берег. ну, повезли. насело их полным-полно. выплыли на середину десны, тогда дед платон и говорит: «савка, прости меня! — бог простит. в другой раз! — бог простит. в третий раз! — бог простит. — прости и ты меня, платон! — сказал дед савка. — бог простит. в другой раз! — бог простит. в третий раз! — бог простит! » да за третьим разом как подняли они весла, да как бросились сразу на правый борт, так и перевернули челны. все потонуло: и пулеметы, и немцы, и деды. один только я выплыл на наш берег. — а кто ж ты такой? — тихо спросил капитан колодуб. — я внук деда савки. я сидел на втором весле. — встать! — скомандовал колодуб. все встали. долгую минуту стояла молча семья бойцов. капитан был бледен и торжественен. он стоял с закрытыми глазами. потом он опустился на одно колено, и все последовали за его движением. — готовы к бою? — спросил колодуб и вырос перед бойцами, как дед платон на десне. — готовы на любой огонь!